Огромные очереди из украинских беженцев образовались на границах России с Латвией и Эстонией. Проход в этих зонах искусственно ограничен российскими пограничниками, взрослые и дети по несколько суток вынуждены ждать своей очереди под открытым небом. Корреспондент Север.Реалии своими глазами увидел, что происходит на КПП.
В Псковской области располагаются пять контрольно-пропускных пунктов для автомобильного транспорта и пешеходов: Шумилкино, Куничина Гора, Бурачки, Убылинка и Лудонка. С середины прошлой недели на каждом из них образовались большие очереди из украинских беженцев, пытающихся пересечь границу. Большинство из них едут через Россию транзитом в страны Евросоюза. Помимо огромных колонн из машин, стоят очереди из пешеходов, которые приезжают на автобусах.
"Мы же такие же люди, как и русский народ"
Перед шлагбаумом, ведущим на нейтральную территорию, беженцы построили "лагерь", чтобы укрыться от проливного дождя. Вдоль дорог стоят вещи, накрытые пленкой, из этой же пленки и подручных средств делают импровизированные палатки. Люди ходят в разноцветных одноразовых дождевиках поверх одежды и замотанных целлофановыми пакетами ботинках, чтобы ноги не промокали. Больше повезло тем, кто приехал на машине, они по возможности помогают укрыться от дождя остальным.
Многие спасаются от сырости и холода в кафе, магазине и заправке неподалеку, а также в трапезной Паломнического центра при Псково-Печерском монастыре, где их еще и кормят.
Те, кто ближе к началу очереди, дежурят группами у шлагбаума, чтобы не упускать из виду пограничников, которые могут вызвать их в любой момент. Эти люди стоят здесь уже больше пяти суток.
Беженцы измучены и говорят, что в очереди уже умерло несколько человек, хотя местные власти опровергают эту информацию.
– За что такое наказание, я не понимаю. Что ж вы издеваетесь над украинцами, мы же такие же люди, как и русский народ, – возмущается Леонид из Донецка, который находится здесь с 28 сентября. – Люди же болеют, умирают – уже три человека умерло в очереди. Я не знаю из-за чего, проходил мимо трапезной, а женщина уже лежала накрытая. И здесь инфаркт был у человека, тоже отвезли (в больницу), умер. И еще один – плохо стало, лег, и все. Здесь же дети! Когда мороз ночью был, утром два часа не могли разбудить мальчика пятнадцатилетнего, весь сырой. Ну как можно на земле спать детям? За 10 часов не прошло ни одного человека. Я не знаю, откуда такая ненависть, мы же такие же люди, как и все. Как людям, которые это придумали, вообще спится, у них же тоже дети есть! Когда они садятся кушать, не думают, что здесь люди тоже голодные? И холодные! Кому вообще нужна эта война, нам, мирным людям, или им? Я не знаю. У меня крик души. 21-й век! Подумайте об этом, люди, может остановиться надо.
– Начальник таможни сказал: "Ребята, ожидайте, у вас все будет!" – подключается грузный мужчина в красной куртке и синем дождевике. – Что ожидать? Вот эти скотские условия? Ни навесов, ни скамеек. Палатки обещали привезти. Где палатки? Сральники привезли такие, что ой-ей-ей. Сегодня невозможно было в туалет ходить, еле выпросили, чтобы гавнокачку привезли. Что это такое?
– Россия позиционирует себя таким (великим) государством, но с такой границей, – продолжает Леонид. – Ничего нет, люди под дождем. Это же государственная граница! Ей должны такое внимание уделять, а мы стоим как бомжи. Иностранные граждане.
– Мы же законопослушные граждане, семейные, с документами, мы не просто так прибежали постоять, – говорит Светлана из Бердянска. – Мы хотим по-честному пройти. У нас нет каких-то злых замыслов, нам не нужны скандалы. Но почему не можем пройти? Благодаря волонтерам и церкви, которая нас кормит, мы смогли выжить эти четыре ночи. А каждый день приходит по два-три автобуса с людьми.
– Я не знаю, как я выдержал, – сетует Леонид. – Я инвалид второй группы, у меня два инфаркта. Врач мне сказал, что третий будет последний. Я уже пять дней здесь. Я не прошу льготы, я стою со всеми. Как мне быть?
– Здесь уже смерти были, – подтверждает слова Леонида грузный мужчина в синем дождевике. – У нас маленькие дети: одному до двух лет, второму – восемь с половиной. Где наши дети ночуют?
– Пограничники проезжают мимо, когда пересменка, тыкают пальцем и улыбаются, это ненормально, – возмущается девушка в зеленом дождевике.
– Я был на границе в Шумилкино, – продолжает Леонид. – Нас привезли туда, километр я прошел, очереди такие стоят. Я хотел просто спросить (у пограничников), так меня чуть не побили. Говорят, что если за эту белую черту зайдешь, они закрывают на четыре часа переход просто как наказание. Меня там чуть не избили, я вот сюда приехал. Я промониторил, говорили, что здесь 150 человек, но я ошибся, тут очень много людей. Правда сейчас из-за дождя все разошлись, а мы не можем, мы первые в очереди. Дождь пошел в пять утра и не прекращается, а прошло всего десять человек за десять часов. Это что, работа государственной границы? Выходил тут начальник: "Все будет хорошо, это просто принцип пробки". Просто отфутболил. Подполковник.
"Не столько поесть, сколько погреться"
Беженцы обедают и укрываются от дождя в трапезной Паломнического центра, но постоянно тут находиться не могут – боятся пропустить свою очередь. Греется здесь и 20-летний Александр из Запорожской области, недавно аннексированной Россией. До переезда он работал на заводе, на котором занимался 3D-моделированием запчастей. Александр выехал из своего города на автобусе 29 сентября и уже двое суток находится на границе.
– Очень холодно, – говорит он. – Когда идет дождь, мы ищем места, где погреться, потому что там негде укрыться. Люди все мокрые, пришли в столовую даже не столько поесть, сколько погреться. На моем переезде настояли родители, потому что там сейчас неспокойно: машины взрываются, в городе напряженная обстановка и все такое. Город наполовину пустой, делать там нечего. Там ни работы, ни друзей – ничего. Сейчас едем к родственникам в Италию. Конечно, планирую вернуться, но я и уезжать не планировал.
Даниилу 25 лет, на вопрос: "Откуда вы?" отвечает: "Мы из такого места, которое нас за семь месяцев научило никому не доверять". Как выяснилось позднее, он из города Мелитополь Запорожской области, занимался сезонной работой на полях.
– 29 сентября выехал из Мелитополя, на границу попал 2 октября, – рассказывает Даниил. – Сезон закончился, деньги закончились, поэтому решил уехать. Вообще работы нет, поэтому надо ехать куда-то, двигаться. Вот, еду к друзьям в Польшу, но потом планирую вернуться – дом есть дом. Если вспоминать окружающие события, то конкретно у нас тихо. Да, бывает, машины взрываются, но боевых действий нет. Слышно, что кто-то где-то стреляет, но кто и где – непонятно. У нас уезжает в основном молодежь, а родители остаются, от 30+ даже остаются. Мы доехали на автобусе, с этим проблем нет. На границе пропускают частично. Знакомые, которые проходили недели полторы назад, жаловались, что долго проходят – шесть часов, а у нас сегодня вторые сутки. Я подхожу к людям, которые ближе к воротам, говорят, что по пять суток стоят. Знаем, что здесь уже две смерти было. Я не знаю, это не на моей совести будет… Мне остается ждать своей очереди. Мы покупаем дождевики, пакеты натягиваем на ноги, пробуем на заправочку попроситься погреться, костры палят ребята, когда дождя нет. Я не могу найти объяснение, почему так долго пропускают. Может, есть какие-то причины, но нам о них не рассказывают.
Под козырьком у входа в трапезную стоят люди постарше, они молча смотрят на нескончаемый дождь.
– До границы добирались на маршрутке, здесь уже дней пять-шесть, – говорит Дмитрий, 38-летний тракторист из села Шевченко Херсонской области. – Плохо пропускают, нет никаких условий – ни палаток, ничего. Пограничники ничего не говорят, мы их даже не видим. Едем туда, где нас примут в Европе, самое главное – пересечь. Уезжаем потому, что работы там нет и я не хочу принимать российское гражданство. Да вообще условий нет, стоим под открытым небом в дождь. Все пограничники проходят – ноль эмоций. Если бы помощи от людей не было, была бы беда. Когда мы приехали, никто не помогал, но на следующий день начали еду приносить, одежду какую-то. Чужие люди помогали, а держава-то ничего не сдвинула, ничего не решила. Подивились и ушли.
– Люди молодцы, и кушать дают, и вообще, – поддерживает его сосед по очереди Александр. – Молодцы. Кто чем может – и одежду, и пищу.
– Сейчас ищем жилье, где приютиться, мы ж там не можем стоять, – продолжает Дмитрий. – Детей, слава богу, сразу приютили. И церковь нас кормила, спасибо им.
– Эмчээсник вчера приезжал главный, поставил биотуалеты, обещал палатки установить, – говорит Александр. – Но, как видим, их все еще нет.
"Шалаши из палок и клеенки"
Помочь беженцам пытаются местные активисты.
– Вчера в пять часов ездил на Шумилкино: к нам пришел бизнесмен и предложил помочь, потом еще один присоединился, – рассказывает депутат от "Яблока" Завеличенской волости Николай Кузьмин. – Мы повезли теплые вещи, которые нам принесли добрые люди, бизнесмены купили пленку, печенье, колбасу, все что в машину влезло. На Шумилкино много людей в машинах и сначала непонятно, где они находятся. Хотя если дальше пройти, видно, что они стоят мокрые, под деревьями. Вещи закрыты пленкой, сами они тоже под дождевиками. Где они ночуют – не знаю. Мы спросили, кому что нужно, и раздали привезенное с собой. Основная масса людей находится на заправке, там человек шестьдесят, прямо на полу ночуют. Часть людей говорит, что их кормят, а сотрудники заправки помогают горячей водой.
1 октября активисты "Яблока" объявили сбор средств для помощи украинским беженцам. Волонтеры привозят на пограничные пункты горячую еду, теплые вещи и средства первой необходимости. Депутат Псковского областного собрания Артур Гайдук направил обращения губернатору области, врио начальника регионального управления МЧС и главе регионального пограничного управления. Гайдук предложил обеспечить людей, которые пытаются пересечь границу, палатками для ночлега, биотуалетами, постоянным горячим питанием, тёплой одеждой, средствами личной гигиены и лекарствами, а также ускорить процесс прохождения беженцами государственной границы.
Сложно подсчитать общее количество беженцев, но по информации волонтеров, в горячей еде нуждаются как минимум 800 человек на пяти КПП.
– Мы приехали на "Лудонку" поздно ночью, там уже не было пеших людей, были только машины, – описывает поездку на приграничный пункт волонтер Мария. – Пробка из машин была около километра. Те, кто был в начале этой очереди, сказали, что стоят уже четверо суток. Рядом с этой пробкой есть магазин, где можно купить еды. Часам к 12 ночи кто-то установил две большие палатки, как я понимаю, для тех, кто переходит границу пешком. Вообще говорят, что их быстро пропускают. А вот автомобилисты жалуются, что пропускают по четыре машины раз в два часа, то есть по полчаса на машину. На "Убылинке" пешеходы стоят по несколько суток. Люди делают самодельные шалаши из палок и клеенки, чтобы спрятаться от дождя, греются на заправках и в приграничных магазинчиках. За три с половиной часа, которые мы там пробыли, ни одна машина не заехала на КПП, людей понемногу пропускали. Колонна из машин растянулась на полтора километра, на улице было около 150 человек.
На пункте пропуска "Куничина Гора" в Печорском районе также образовались огромные потоки из легковых машин и пешеходов, пересекающих границу, люди ждут своей очереди до недели. С чем связано замедление пропускной системы, пограничники не говорят.
В пресс-службе МЧС Псковской области корреспонденту Север.Реалии сообщили, что ведомству запрещено комментировать ситуацию с беженцами. Редакция направила запрос в пограничное управление ФСБ, но комментарий пока не получен.
В ночь на 4 октября губернатор Псковской области Михаил Ведерников в телеграм-канале прокомментировал проблему очередей на границе. По его информации, "долгие проверки связаны с людьми, пытающимися вывезти валюту, предметы старины, искусства и запрещенные товары". Также через погранпункты, по мнению Ведерникова, пытаются покинуть территорию страны граждане России призывного возраста. По словам губернатора, местными службами уже сделано все необходимое: "…усилены смены, развернуты мобильные призывные пункты, обеспечены санитарные условия, проведена работа с руководством заправок и придорожных кафе". Также глава региона распорядился организовать выездную торговлю продуктами первой необходимости и установить пункты обогрева и защиты от дождя.
– Можно ли верить заявлению губернатора, что он что-то развернет, большой вопрос, – говорит координатор по сбору гуманитарной помощи Яна Иванова. По сообщениям волонтеров из Себежа, заторы на границе района начались еще весной, просто не в таких масштабах и в лучших погодных условиях. И главным решением было бы ускорение процедуры прохождения таможенного контроля на границе. – Красивых слов порой достаточно, чтобы люди подумали, что проблема решена, и закрыли этот вопрос. Понятно, что дело не столько в палатках, сколько в месте для ночлега, обеспечении горячим питанием, оказании врачебной помощи. То есть помощь должна быть масштабной и развернутой. Но не факт, что людей обеспечат всем необходимым. При этом я не сомневаюсь, что мобильными пунктами мобилизации на границе точно обеспечат.
