Несмотря на то, что уже неделю Росздравнадзор объясняет россиянам, что все жизненно важные препараты на складах есть и регулярно поступают в аптеки, что производители и дистрибьюторы не испытывают проблем с наличием медикаментов, пользователи соцсетей продолжают искать лекарства для себя и своих родных. В аптеках их по-прежнему нет. А Минпромторг России признал, что жизненно важных препаратов в России осталось на три месяца.
– Сейчас у меня всего две таблетки эутирокса, – говорит жительница Санкт-Петербурга Елена Семенкова. Неделю назад она запустила петицию на сайте change.org "Невозможно приобрести препараты первой жизненной необходимости, такие как Эутирокс и L-тироксин (производимые в европейских странах), из-за их полного отсутствия в продаже в России", – говорится в ней.
Эти препараты помогают Елене жить уже 12 лет – с тех пор как её щитовидная железа перестала вырабатывать необходимый гормон.
– Раньше я даже не задумывалась, что меня ждёт, если я останусь без своего лекарства, – говорит Семенкова. – Буквально пару недель назад мне попалась статья, в которой красочно описано моё будущее в этом случае: вялость, сонливость, апатия, кома, а потом смерть. У меня полное замещение.
То, что в аптеках отсутствуют "L-тироксин" и "Эутирокс", Семенкова обнаружила примерно через неделю после 24 февраля, начала вторжения российских войск на Украину. И тоже случайно: такие сообщения стали проскакивать на новостных лентах и в социальных сетях. Елена пересчитала таблетки, поняла, что их осталось меньше чем на месяц, и пошла по аптекам. Обход, обзвон и интернет-мониторинг аптечных сетей ничего не дали. Интернет-заказы срывались в последний момент. Тогда петербурженка решила запустить петицию с требованием разобраться в ситуации. За неделю обращение к министру здравоохранения РФ Михаилу Мурашко набрало 64 тысячи подписей.
– Благодаря этой петиции мои друзья в Новосибирске нашли мне препарат, и он ко мне сейчас едет, – говорит Елена. – Как бы я решала эту проблему без огласки, я не знаю. Моя личка завалена сообщениями – "помогите найти препарат".
От различных заболеваний щитовидной железы, при которой препараты тироксина жизненно необходимы, очень страдают именно северные регионы. В том числе Псковская область, в которой Елена Семенкова родилась и выросла. И сейчас все эти люди остались без препарата. Несмотря на заверения чиновников, что препараты тироксина есть в наличии, она так и не смогла найти в аптеках Петербурга даже российские аналоги "Эутирокса" и "L-тироксина".
– Я буду рада, если моя петиция скоро окажется неактуальной, – говорит Елена. – Это значит, что у людей, которые не владеют соцсетями, появится возможность решить проблему, просто придя в аптеку. Как они справляются сейчас, я не знаю.
В других регионах России ситуация ничуть не лучше.
"Ищем для мамы эутирокс или л-тироксин производства Берлин-Хеми. Есть запас на 12 дней, надеюсь, что найдем за это время. Запастись не догадались. У мамы полное замещение, даже если она один день пропускает, то её самочувствие заметно ухудшается", – написала Мария Кислина 18 марта.
В Росздравнадзоре уверяют, что аптечные сети, производители и дистрибьюторы делают всё, чтобы полностью удовлетворить ажиотажный спрос. Дистрибьюторы заявляют, что лекарство с международным непатентованным наименованием (МНН) "левотироксин натрия" производится и доставляется в аптечные и медицинские организации в гораздо больших количествах по сравнению с прошлым годом.
– В аптеках можно отыскать "L-тироксин" самарского производства, но о нём куча негативных отзывов, – рассказывает Мария. – А немецкого нет. Те, у кого нет щитовидной железы, без этого гормона просто не протянут. Мне кажется, что чиновники рапортуют о том, что лекарство есть, потому что у него есть российский аналог. То, что этот аналог никак моей маме не помогает, уже никого не интересует.
– На севере "L-тироксина" нет вообще, – рассказывает жительница Карелии Ольга Охотникова.– Моя мама как раз на нём. Живёт в Мурманской области. Там препарат пропал из аптек практически сразу. Хорошо, что она успела сделать себе запас. А наш республиканский Минздрав теперь подчищает все неугодные комментарии. Чиновники рапортуют, что проблем с лекарствами нет, но это неправда.
Другие пациенты, которым также не подходит российский аналог "L-тироксина", пытаются найти свои препараты в других странах. Кому-то его покупают друзья в Турции (получается в четыре раза дороже, чем он стоил в России). Кто-то разыскивает препарат в Беларуси. Но тоже безуспешно.
Спрос, логистика и SWIFT
Сайт "Врачи.рф" в режиме реального времени обновляет список препаратов, дефицит которых ощущают пациенты в разных регионах России. По их данным, из аптек пропали гормональные препараты, среди которых не только "L-тироксин", но также инсулины, глюкокортикостероиды, препараты заместительной менопаузальной терапии. Также в дефиците оказались препараты от повышенного давления, противоаллергические, антидепрессанты, противотревожные препараты и антиконвульсанты.
– Прежде всего дефициту способствовал ажиотажный спрос на эти препараты, – поддерживает чиновников представитель фармбизнеса Александр Батурин. – Люди закупают препараты с запасом, чтобы их хватило на долгое время.
Ещё одной из причин Батурин называет логистические нарушения из-за введенных против России санкций.
– Контейнерные перевозки, авиаперевозки остановлены, – говорит эксперт. – Доставка грузов через третьи страны влечёт за собой увеличение времени на ввоз и рост цены из-за увеличивающихся издержек. К тому же на закупки влияет отключение SWIFT. Крупные закупщики просто не могут оплатить заказы.
По словам директора одной из саратовских частных клиник Рузанны Парсамян, сейчас в городе наблюдаются перебои в поставках тегретола (карбамазепин) – против эпилепсии, болевых синдромов, препараты левадопы, жизненно необходимых для лечения болезни Паркинсона, эутирокса, тироксина (болезни щитовидной железы), рексетина (антидепрессант), метипреда (гормональный препарат широкого спектра действия).
– Не уверена, что это связано с санкциями, – говорит Парсамян. – Раньше они тоже поставлялись с перебоями. Мониторим их ежедневно.
Серьёзно пострадали те пациенты, чья жизнь и здоровье зависят от противоэпилептических препаратов. В социальных сетях повторяются просьбы о помощи с приобретением определённых антиконвульсантов.
– Нет моего финлепсина (Израиль), и нет его российского аналога карбамазепина, – сообщает жительница Брянска Екатерина Пилютина.
Его же разыскивает Дарья Максимович из Ростова-на-Дону.
– Линейка противоэпилептических препаратов (ПЭП) довольно большая: кеппро, финлепсин, депакин и так далее, – объясняет представительница одной из саратовских общественных организаций, пожелавшая остаться неназванной. – Сейчас все они пропали. Есть семьи, в которых препарат на исходе, а купить его негде. При этом именно сейчас мы в регионе наблюдаем сбои и с льготным обеспечением.
По ее словам, Саратовская область раз в год закупает для детей с эпилепсией широко используемые депакин и кеппру. Но эти препараты подходят не всем. Если одному ребёнку финлепсин снимает приступы, то другому может не помогать вообще. Такие противоэпилептические средства приобретаются государством через индивидуальную закупку. Процесс от назначения ПЭП до его получения занимает два-три месяца.
– Самое важное в ПЭПах то, что у них нет взаимозаменяемости, – объясняет эксперт. – На другом препарате у человека просто возобновляются приступы. Он выходит из ремиссии и может уйти в эпистатус, то есть в продолжительный судорожный приступ, который в ряде случаев приводит к летальному исходу. Если нужный препарат по каким-то причинам пропадает, Минздрав рекомендует госпитализацию и подбор аналогов. Чаще всего это заканчивается ухудшением состояния пациента. Стоимость препаратов разная. Но иногда за упаковку незарегистрированного в России препарата приходится платить бешеные суммы. Например, сабрил, который очень подходит детям и выводит их в устойчивую ремиссию, купить невозможно – он не зарегистрирован в России, но его можно получить по льготному обеспечению. У перекупщиков он стоит бешеных денег: если в декабре за упаковку препарата перекупы просили семь тысяч рублей, то сейчас его цена взлетела до 44 тысяч.
Минздрав, который бодро рапортует о решении проблемы с "L-тироксином", о противосудорожных препаратах пока молчит. В это время родители объединяются в чаты, где обмениваются лекарствами – пока единственный выход это группы взаимопомощи.
Генная инженерия по-русски
В 25 регионах России уже столкнулись с отсутствием препарата метотрексат для лечения артрита. В том числе для лечения ЮРА – ювенильного ревматоидного артрита. Это тяжёлое хроническое заболевание у детей и подростков, приводящее к воспалению суставов, их деструкции и хронической боли. Препараты метотрексата входят в перечень жизненно необходимых.
– Больше недели назад мне звонит одна из мам и говорит, что согласны уже даже на "ронц" (метотрексат российского производства. – СР), но и его они получить не могут, – рассказывает представительница объединения родителей детей с ювенильным артритом "Жизнь без боли" Ирина Елисеева. – Как минимум три недели у нас перебои с получением препарата по льготе. Немецкий "Методжект" стоит очень дорого, да и не купишь – нет в аптеках.
"Методжект" стоит порядка тысячи рублей за ампулу. Дочери Ирины Елисеевой требуется четыре таких ампулы в неделю. Кроме "Методжекта" 10-летняя Ксения получает немецкую генно-инженерную "Хумиру". Пару лет назад месячный курс препарата обошёлся бы семье в 70 тысяч рублей. Терапия пожизненная. Сейчас в России появился аналог этого препарата – "Далибра".
– У одной из девочек на "Далибре" сразу пошёл откат, – рассказывает Елисеева. – Она очень хромала из-за воспалённого сустава. На "Хумире" же ребёнок расцвёл: хромота прошла, анализы улучшились. Не стало воспалительных процессов. На нашей "Далибре" хромота вернулась сразу же, и снова плохие анализы, и снова опухают суставы. Как-то выбили ей через врачебную комиссию индивидуальную закупку "Хумиры". Но только ей. Больше никому. Муж мой говорит: но у нас-то на крайний случай хотя бы "Далибра" есть, а что делать тем, кто на "Актемре"?
У "Актемры" (производство Япония – Швейцария) российского аналога нет.
Первого марта на встречу с региональным Минздравом собирались представители пациентских НКО, где обсуждался вопрос замены оригинальных препаратов на их российские аналоги. Заместитель министра здравоохранения региона Денис Грайфер ответил, что подобные ситуации должны разрешаться через врачебную комиссию и индивидуальную закупку.
– Он мне говорит – вы сначала докажите, что вам препарат не подходит, – вспоминает Елисеева. – "Вы же не пробовали свой "ронц"? Пробовали? Ну теперь в стационаре попробуйте – зафиксируйте побочку". То есть мне предлагают привести ребенка, уколоть российским метотрексатом, пускай он поблюет дня два-три, полежит под капельницей дня два-три, чтобы мне сказали – да, и правда, вам этот препарат не подходит. Со своими детьми они так делают, интересно?
С той же ситуацией столкнулись и диабетики. Минздрав еще в начале марта распространил сообщение, что им не надо бояться дефицита инсулинов. Запас на 2022 год был сформирован еще в октябре 2021 года. В стране зарегистрировано 17 препаратов инсулина. При этом производители гарантировали российским чиновникам, что поставки этих препаратов не прекратят.
На сегодняшний день ситуация такая: в Саратовской области всех пациентов, кто получал американский "Хумалог", теперь получают либо его российский аналог "РинЛиз", либо датский "Фиасп". Это подтверждает Инна Максимова из Красноармейска Саратовской области, ее дочь болеет сахарным диабетом несколько лет.
– Всех детей нашего города переводят на "Фиасп", – говорит она. – Для перехода с одного препарата на другой необходима госпитализация, замглавного врача пообещал договариваться о ней сам. Все родители, кто переводит детей на новый инсулин дома, берут ответственность на себя. Французской "Апидры" вроде тоже не будет.
В свободной продаже в аптеках Саратова и области инсулинов нет. "Хумалог" приходится отслеживать на сайтах, чтобы успеть сделать заказ, – его, по признанию пациентов, "сметают" в первые же минуты. Другие инсулины, которые мелкими партиями поступают в продажу, бывают доступны к заказу несколько часов.
С теми же проблемами сталкиваются и жители северных регионов. Запасы инсулина для диабетиков Карелии сделаны на полгода, утверждают в Минздраве республики. Что будет потом, никто не знает.
Между тем из свободной продажи инсулин пропал.
– Несколько лет я покупала себе инсулин "Хумалог", – рассказывает Татьяна Михайлова из Петрозаводска. – Недавно врачебная комиссия перевела меня на датский "Фиасп". Минздрав Карелии обещал закупить его для меня. Но пока на руках у меня инсулина нет – одни обещания. Я его покупала, пока препарат был в аптеке. Сейчас инсулина в свободной продаже нет вообще. Когда препарата оставалось всего на неделю, удалось приобрести упаковку "Фиаспа" с рук. На месяц хватит. Дальше что будет – не знаю.
Антидепрессанты и другие
Татьяна из Санкт-Петербурга рассказывает о сильном подорожании антидепрессантов.
– Я принимаю "Бринтелликс", это антидепрессант датского производства, – говорит она. – Месяц назад он стоил 2,5 тысячи рублей. На днях я поехала с новым рецептом в аптеку, где обычно его покупаю, обнаружила, что он стоит уже 3600. Поездив по аптекам, нашла подешевле – за три тысячи. Я надеюсь, что его не раскупят впрок, потому что он довольно дорогой. И я какое-то время еще на нём протяну. Не знаю, есть ли у него аналоги. Смогу ли я найти препарат, подходящий мне, но дешевле и доступнее, – не знаю тоже. В крайнем случае, придётся лечь в сумасшедший дом.
С отсутствием нейролептиков для одного из сыновей столкнулась и Наталья Ким.
– Буквально три недели назад сына перевели с сонапакса на "Тиаприд", – рассказывает она. – На месяц ему надо четыре упаковки. Три недели назад муж покупал препарат по тысяче рублей за упаковку. На днях ездил, искал препарат специально – объехал массу аптек. Нашел в одной остатки – уже по 1400 рублей за упаковку.
Москвичка Юлия, которая воспитывает приемного ребёнка с инвалидностью, в двадцатых числах февраля сделала заказ на препарат для сына из Италии.
– Это лекарство для желудка, считается жизненно важным, – говорит она. – Препарат надо пить каждый день. А наш застрял на таможне 26 февраля и не движется. Ещё из Германии нам возили для сына антирефлюксную смесь, очень хорошую. Расход минимальный, реально помогает. 2600 рублей за банку. Теперь обещают, что сильно подорожает. И неизвестно, получится ли выслать его посылкой, как раньше. Смеси российского производства давать ребёнку не решаюсь. Он привык к немецкой, не знаю, как отреагирует на новую.
Российские чиновники пытаются заговорить ажиотажный спрос, успокаивая население. Глава Минздрава России Михаил Мурашко призывает россиян отказаться от идеи массово скупать лекарства. По его словам, ажиотажный спрос на ряд лекарственных препаратов спровоцирован недостоверной информацией, а все фармацевтические компании подтверждают продолжение поставок препаратов в страну. Глава Росздравнадзора Алла Самойлова утверждает, что препараты для терапии болезней щитовидной железы пропали из аптек именно из-за ажиотажа.
При этом независимые представители фармкомпаний считают, что медикаменты зарубежного производства как минимум серьёзно подорожают, как из-за растущего курса доллара и евро, так и из-за усложнившейся логистики.
– Я не знаю, насколько можно верить заявлениям чиновников, – говорит Александр Батурин. – Может быть, они найдут способы не отказываться от западных препаратов. Да, наверное, закупки новых препаратов продолжатся. Но точно будет резкое подорожание. На сколько процентов, сказать не могу. Некоторые товары, скорее всего, окажутся в дефиците. Это касается высокотехнологичных препаратов, которые не смогут заменить Китай и Индия. Например, противоопухолевые препараты, препараты для лечения гепатита С, антиретровирусные, ревматологические препараты. Этот сектор пострадает больше всего.
