На выборах губернатора Петербурга не будет антивоенного кандидата – штаб 83-летней блокадницы Людмилы Васильевой не смог собрать подписи за ее выдвижение. Людмила Николаевна выходила на митинги против войны с Украиной и не скрывала своей протестной позиции. Участвовать в избирательной кампании она собиралась прежде всего для того, чтобы объединить вокруг себя сторонников мирной политики.
Текст: "Окно"
Людмила Васильева – одна из соучредительниц движения "Европейский Петербург". Организацию критиковали, мол, бросили на амбразуру пожилую женщину. "Всем, кто так говорит, я отвечаю одно: давай ты, тебя выдвинем, без проблем. Только ты боишься. Все заткнулись, молчат, только у 83-летней женщины и хватило смелости!" – прокомментировал такую критику коллега Васильевой, бывший депутат Законодательного собрания Петербурга Максим Резник. Сам Резник находится за границей, как и сын Васильевой, муниципальный депутат Денис Васильев.
Людмила Васильева родилась в апреле 1941 года, незадолго до того, как Вторая мировая война превратилась в Великую Отечественную. Ее семья пережила блокаду Ленинграда и похоронила восемь человек – сначала погибли все бабушки и дедушки, затем родственники матери. Отец Васильевой воевал и вернулся с фронта, но семью бросил. Людмилу Николаевну вместе с двумя ее братьями и двумя сестрами воспитывала мать.
Людмила Васильева работала на советских и российских оборонных заводах – радиомонтажницей в лаборатории по разработке слепой посадки самолетов, также разрабатывала программное обеспечение для подводных лодок. Она уволилась из оборонки в 2014 году, когда Россия аннексировала Крым. Буквально на следующий день после выхода на пенсию она взяла в руки плакат "Нет братоубийственной войне".
С тех пор Людмила Васильева ходила на многие митинги. Ее задерживали на акциях против полномасштабной войны с Украиной, она выступала у Соловецкого камня (Памятник жертвам политических репрессий) после гибели Алексея Навального.
В начале июня, когда в Петербурге были объявлены выборы, Васильева официально объявила, что пойдет в губернаторы как самовыдвиженка. Для этого ей надо было собрать 76 тысяч подписей горожан (2% избирателей города) плюс 155 подписей муниципальных депутатов из 84 муниципальных образований – это так называемый "муниципальный фильтр". Удалось собрать – лишь 6800 и 11 подписей соответственно.
Почему штабу антивоенного кандидата не удалось консолидировать петербуржцев, Людмила Васильева рассказала в интервью "Окну".
"Они перебороли страх"
– Вы собрали менее семи тысяч подписей, это отражает реальное количество противников войны в Петербурге?
– Я уверена, что антивоенно настроенных граждан гораздо больше. Просто кампания специально замалчивалась властью. Крупные СМИ не освещали ее, им запрещали. Приходили редкие независимые издания, как правило, иноагенты. Они освещали очень хорошо, но до людей не доходило, потому что основная масса-то смотрит телевизор. Несмотря на скромное освещение кампании, людей пришло около семи тысяч, а это не так и мало. В штаб приходили и блокадники, приходили дети войны, которые сказали мне: мы против войны, она должна закончиться немедленно. Беглов-то нам говорит, что за него пенсионеры и блокадники, а это совсем не так. Приходили люди из разных городов, хотя подпись поставить не могли, приходили дети, мальчики и девочки, которые тоже не могут поставить подпись, но они просто написали: "Спасибо Вашей кампании, что вы боретесь за наше будущее". Молодежь пришла, которую запугивают как только можно, но они перебороли страх, а это большое дело.
– Вы приводите примеры своей поддержки со стороны детей войны, пенсионеров, но это, увы, не массовая история. Почему люди, видевшие ту войну, не выступают активно против этой?
– Не каждый же может так выступать. Но они против войны. Я уверена, что 90% петербуржцев против войны, больше, чем за Путина. Им трудно высказаться, даже я не очень-то хорошо говорю на публику. Но так получается, что надо – кто-то должен взять на себя ответственность. Многие просто боятся – думают, что у них не получится. А я не могу просто смотреть: у меня родных во время войны (Великой Отечественной. – "Окно") очень много погибло. Мы выжили, и мама говорила: "Никогда больше!" Нас в семье было пятеро детей, у мужа – трое братьев и сестер, и они всегда старались помочь друг другу, чтобы остаться в живых. Когда думаешь о других, про свои болезни забываешь. Мама моя сдавала кровь, а потом заболела открытой формой туберкулеза, но она так хотела нас вырастить, что вылечилась сама. Ради таких людей нельзя отдать город никому, Петербург – город достоинств. А сейчас его во что превратили? Родители всю жизнь воевали, и в XXI век мы пришли с войной, а нам про демографию говорят. В Петербурге, говорят, мужчин не хватает. А те, кто приходят с войны, что с их душой творится? Она исковеркана, изранена. А те, кто их туда посылает, сами не воюют, и дети их не воюют – они все за границей.
– Ваше выдвижение прибавило смелости другим людям?
– Думаю, что некоторые обязательно стали смелее. Вот недавно к нам в штаб пришел мужчина, подвыпивший. И вроде согласен, что стрелять нельзя, но победить-то надо, говорит. Чтобы его дети и внуки умирали – не хочет. Очень трудно людей разубедить, но я пытаюсь, даже "космонавтов" (так протестующие называют ОМОН в касках. – "Окно"). Некоторые со мной соглашались, даже говорили, что готовы уйти из этой системы.
"Нужно вернуть Украине все украинское"
– Вы во многих интервью говорили, что первым делом надо остановить войну. Но с чего бы вы начали на посту губернатора Петербурга?
– Во-первых, вернуть с войны всех петербуржцев. Во-вторых, немедленно отпустить всех политических заключенных, таких как Скочиленко (Саша Скочиленко осуждена за размещение ценников с описаниями военных преступлений России. – "Окно"), Скобов (Советский диссидент Александр Скобов арестован по делу об оправдании терроризма. – "Окно") и многих других невиновных. И с другими, неполитическими делами надо разобраться – у нас много кто сидит за наркотики, которые просто подкинули. Потом уже сделать Петербург для людей: сделать Петербург комфортным, в первую очередь обеспечив реальные права людям. Право на жизнь, на образование – это все декларируется, но не предоставляется. Чтобы не вырубали леса, чтобы не пушками и танками занимались – людьми, чтобы у детей было детство.
– Что может сделать один антивоенный губернатор, когда все его коллеги за войну?
– Он может просвещать. Губернатор может провозгласить: Москва – город мира, Саратов – город мира, Екатеринбург – города мира и продвигать это. Он должен поддерживать мирные инициативы, поддерживать молодежь. Вот у нас говорят, мол, нельзя им во власть, зеленые. А когда им учиться? Будут ошибки, учатся как раз на ошибках. И общаться надо не только внутри России, а со всем миром и кричать, что не должно быть войн. В XXI веке стыдно воевать. Природа нам мстит уже, она понимает, что мы не туда идем: пожары, наводнения, бури. Природа мстит, потому что мы обращаемся с ней варварски, уничтожаем пушками, танками, снарядами. В бункере от ее мести не спрячешься.
– Мариуполю навязали побратимство Петербурга – что с этим делать?
– Уйти. Нечего силой заставлять себя любить. Уйти оттуда на границы 1991 года. Ушла Украина – не хочет с нами жить, так не забирайте ее силой! Они боятся, что Украина будет лучше нас жить. Вон, солдаты эти, тащили, чего у них нет, – холодильники, туалеты. Нужно вернуть Украине все украинское. А свою жизнь построить так, чтобы к тебе все хотели приехать, а вместо этого мы сеем ненависть.
– А как быть с людьми, украинцами, которые сейчас сотрудничают с Россией на оккупированных территориях, в том же Мариуполе?
– Пусть едут в Россию. Если они за Россию, то пусть едут, земли у нас много. Я думаю, Украина разберется сама, по-человечески. Если тебе нравится Россия, то взял бы и уехал. А если хотел, чтобы она сама пришла, – вот она пришла, увидел весь Донбасс, как она пришла. Ко мне заходил мужчина с Донбасса. С такой яростью против Путина пришел. Он сказал: Донбасс превратили в бандитское логово. Там хорошо живут только бандиты, людей гнобят, мужчин не осталось.
"За словами дел нет"
– Партия "Яблоко" с 2014 года активно выступала за мир, но на выборы губернатора кандидата не выдвигает. И отказалась выдвигать на муниципальных выборах подписавшегося за вас Сергея Трошина. Боятся?
– Я очень хорошо знаю нашу петербургскую партию "Яблоко". Наш Рыбаков, который сейчас всем командует, ему я лично собирала подписи (Николай Рыбаков, председатель партии "Яблоко". – "Окно"). Он это знает. Были там достойные молодые юноши, девушки, всех повыгоняли. А кого вырастили? Мизулина, например, там была (сенатор Елена Мизулина с 1995 по 2001 год была членом партии "Яблоко". – "Окно"). В петербургский парламент "Яблоко" попало только тогда, когда все объединились с ними. С тех пор они ни разу ни с кем не объединялись. Теперь у них договорняк с властью, они боятся за свои кресла. Не за людей, за кресла. Слова они говорят правильные, только до дела не доходит.
– Власть декларирует, что ветераны, блокадники – для них святое, Беглов говорил, что его поддерживают именно ветераны. Вы-то сами чувствуете внимание властей?
– Я блокадница, и я за него не голосую. К нам приходили и блокадники, которые не поддерживают войну. Мне кажется, то, что делают власти, – показуха. Дают какие-то деньги – 50, 20 тысяч и еще думают, что много дают. Не в деньгах же дело – жизнь-то нормальную не обеспечили. Сколько уже на тот свет ушло, так и не дождавшись обещанных квартир? Все время слова, слова, слова, а за словами дел нет. Нам еще в СССР говорили, что вот-вот коммунизм наступит, а наступает Северная Корея. Так и будем жить изгоями. Весь мир против нас, а мы хорошие. Ну, подумаешь, в ядерный пепел кого-то стереть угрожали, но мы ягнята!
– В чьих силах сегодня прекратить войну?
– Это могут только люди. Только когда они опомнятся, скажут: нет войне! Потребуют немедленно закончить ее, все восстановить и обустроить нормальную человеческую жизнь. Если ты гражданин, то ты за все несешь ответственность.
– Граждане, которые работают, например, на оборонных заводах, виновны в том, что война продолжается?
– Все несут ответственность. Те, кто работает на заводах, солдаты на фронте. Мы тоже несем ответственность. Нужно просвещение, нужно объяснять людям, что нельзя брать в руки оружие, нельзя стрелять в человека.
– Когда война закончится, эти люди должны быть наказаны? Люстрация нужна?
– Любовью надо воспитывать, а не наказанием. Мы все не ангелы, у каждого есть хорошее и плохое за плечами. Из того, у кого больше плохого, надо вытаскивать хорошее. Они должны извиниться. Это тоже подвиг. Тогда и ненависть людская пропадет. Будет жалость, унизительная такая жалость к этим людям. Я согласна с тем, что не надо пускать во власть тех, кто сейчас в этой власти и эту войну поддерживает. Сейчас у власти бандиты: Луговой Литвиненко убил, он сейчас в Думе, Бут нелегально оружием торговал. А Путин в 90-е бандитом был, а сейчас руководит страной. Это больно видеть. Роман Баданин всю правду рассказал об этом в свое время, я почувствовала его боль в его сериале "Питерские", который на "Дожде" выходил. С тех пор кооператив "Озеро" разросся до невероятных размеров. С ним трудно будет бороться.
– Вы называете вещи своими именами, а в сегодняшней России это уголовно наказуемо. Вы не думаете, что на вас начнут давить, а то и посадят?
– Пусть попробуют. Смешно, наверное, будет выглядеть. Дожили до того, что будут сажать блокадницу. Что они придумают только? Недвижимости у меня нет, одна квартира, на которую мы с мужем заработали, 42 года я в этой квартире живу. Мама всегда учила отдавать больше, чем брать. Вот и мне ничего не надо было, и не надо сейчас от этого государства, пенсию только мою отдайте, я ее заработала за 57 лет. А те, кто сидит во власти, ничего не зарабатывают, они с наших налогов живут.
