В Петербурге заморожен проект арт-парка "Тучков буян". Перед апрельскими выборами 2019 года президент Владимир Путин и и. о. губернатора Петербурга Александр Беглов обещали жителям города, что он обязательно появится. Корреспондент Север.Реалии разбиралась, почему опасения о сворачивании проекта небезосновательны и что все-таки там хотят построить: аналог московского "Зарядья" или, наоборот, "анти-Зарядье".
О том, что проект "Тучкова буяна" заморожен, сообщил в соцсетях руководитель архитектурного бюро "Архитектурная студия-44" Никита Явейн. "Как это все пойдёт, не готов прогнозировать. Посмотрим со следующего года. Разговоры идут, но неясны источники финансирования, поскольку земля ещё не передана от Управления делами президента городу", – пояснил Явейн.
Парк "Тучков буян" должен появиться в Петербурге на месте снесенного ГИПХа – Государственного института прикладной химии. Это место многострадальное – с 2012 года горожане боролись против идеи возвести здесь помпезный судебный квартал и театр танца Бориса Эйфмана, семь лет власти их не слышали. И только в апреле 2019 года Александр Беглов, тогда еще и. о. губернатора, вдруг решил пойти людям навстречу и разбить на Ватном острове парк, оставив от прежнего проекта всего одно здание – театр танца Эйфмана. Идею поддержал приехавший в Петербург президент Путин. Парк решили назвать "Тучков буян".
Шли месяцы, росло все больше бетонных фундаментов – и ни одного дерева
Жителей Петербурга даже спросили, какой именно парк им нужен: выяснилось, что хотят побольше деревьев и хорошую набережную – и чтобы место было не туристическим, а уютным и домашним. Городские власти объявили международный конкурс на концепцию парка, в сентябре 2020 года определился победитель: проект "Студии 44" и голландской студии West 8. Петербуржцы считали решение разбить парк вместо судебного квартала большой победой гражданского общества. Но практически сразу появились подозрения, что радоваться рано: шли месяцы, на месте будущего парка росло все больше бетонных фундаментов Дворца танца – и ни одного дерева.
Губернатор Беглов обещал, что проектировать "Тучков буян" начнут в 2021 году, между тем договор с городом до сих пор не заключен.
– Понятно, что какие-то колоссальные лоббирующие силы стоят за балетмейстером Эйфманом, – предполагает известный историк Лев Лурье, сделавший очень много для продвижения идеи парка. – Вероятно, у нас правосудие отменят, и введут вместо него балет. Но вообще-то заморозка парка – это странно, потому что в сентябре выборы. Эта кость была тогда брошена специально, чтобы поддержать Беглова. И вместо того, чтобы ее подхватить, говорить – вот, смотрите, что я для города делаю, он как-то ее совершенно не использует. Конечно, обмануть чиновникам ничего не стоит, но проблема в том – а кто этого хочет? Я не вижу толкателей проекта с другой стороны. Если бы так кто-то пилил деньги или втюхали туда какую-нибудь Юнармию. Проект судебного квартала с самого начала лоббировался Дмитрием Медведевым – и вот сначала его провозгласили, потом отменили, потом снова провозгласили. У них много такого было – перенос зоопарка на север города, строительство метро в Коломне, этим проектам лет 25, время от времени их вынимают и помахивают у нас перед носом.
Я не думаю, что это злонамеренное желание сделать нам гадость, это скорее обычная лень и нерасторопность. Беглов понимает, что, если он снесет Александрийскую колонну и построит на ее месте театр Татьяны Булановой, будет большой шум. В случае парка, мне кажется, начальственная логика такова, что надо сделать как-то так, чтобы не было шума. Просто парк для них сейчас не жизненно важен.
Депутат Законодательного собрания Петербурга Борис Вишневский, в свое время много выступавший против судебного квартала, хоть и не в восторге от проекта парка, но очень обеспокоен его заморозкой.
– Проект весьма спорный, но в любом случае разбить парк там совершенно необходимо, и чем дольше это откладывается, тем больше вероятность, что потом с федеральных вершин подует другой ветер, и они опять захотят вернуться к строительству судебного квартала. Кстати, ведь постановление правительства о строительстве на проспекте Добролюбова, 14, судебного комплекса вместе с театром Эйфмана до сих пор не отменено, именно эта информация содержалась в ответе городского правительства на мой запрос о том, почему работы по разбивке парка до сих пор не начаты.
На сайте госзакупок можно найти акты приемки работ – не только по театру, но и по судебным зданиям и даже по жилым домам для судей. Кроме того, земельный участок до сих пор не возвращен городу. Вишневский считает, что горожане вполне могут быть обмануты в своих ожиданиях и так и не дождаться парка.
Архитектурный критик Мария Элькина не расстроена тем, что устройство парка на Ватном острове заморожено.
– Там был коррупционный конкурс, абсолютно непрофессиональный, нечестный, который выиграла "Студия 44". Кроме этого, она выиграла невероятное количество господрядов – это, наверное, единственное бюро в России, у которого такой огромный процент госзаказа. Это неудачный проект, и если для того, чтобы реализовать, его надо сначала замусолить, значит, его надо замусолить. Ведь проект стоит гораздо дешевле любой стройки, поэтому легче выкинуть проект, чем потом совершать ошибки в физическом пространстве. Я думаю, проект отложен по объективным причинам: пока не достроен театр, ни о каком парке не может идти речь, и я верю, что потом счастливая звезда Петербурга сделает так, что там возникнет более адекватное пространство. А что могут отложить, а потом возьмут и построят все те же суды – этого я не боюсь. Я думаю, что в текущей политической ситуации такие опасения беспочвенны, денег нет ни на парк, ни на суды, их могут сознательно внушать те, кто хочет продвинуть неудачный проект. Да, там хотели построить суды, люди воспротивились, парк – это уступка публике, и теперь построить то, что публике не очень нравится?
Когда это федеральный публичный проект, на который потрачено полмиллиарда евро, это катастрофа
У нас нет закона об архитектурных конкурсах, нет системы исполнения принятых решений. А хуже всего, что очень много решений относительно этой территории меняется в ручном режиме. У нас уже есть фундаменты, но, слава Богу, решили, что все равно будет парк, но твердого решения опять мы не увидели – что-то размытое было в самом задании, о том, что эти фундаменты надо как-то использовать. А это опять подвешенная ситуация – значит, на следующем этапе мы еще 10 раз будем решать, что делать с этими фундаментами, и все это опять может привести ко всяким плохим решениям. И все это сказывается на качестве – как случилось с Мариинским театром и стадионом, где просто некому было следить за качеством. И когда это федеральный публичный проект, на который потрачено полмиллиарда евро, это катастрофа.
По мнению Элькиной, хуже всего, что у парка нет настоящей концепции.
– Если это экологичный проект, то мы говорим о векторе зеленого развития, если он развлекательный, как "Зарядье" в Москве, то наш вектор – благоустройство. Так устроены все большие городские проекты, так они вписываются в свое время. И второй вопрос – для Петербурга, наверное, более важный – проект должен рассказывать о жанре парка, для кого он и зачем. На эти два вопроса авторы так и не ответили, вместо этого дали нам очень странный салат из обрывков разных концепций и хотелок пользователей: вдруг там вырастают голландские оранжереи, японский сад камней, традиционный ленинградский парк. Все по отдельности это неплохо, кроме сада камней, но затем вырастают холмы – а вот это очень неудобно, это то, за что я не люблю "Зарядье": по ним надо карабкаться вверх-вниз, это очень ограничивает маршруты. И еще меня настораживает, что холмы – это парафраз тех стеклянных колпаков, которые нам показывали на картинке прошлой весной, а под ними может находиться какое угодно количество торговых помещений. Пока это не так, но такая возможность есть, так что к этому надо относиться серьезно. В итоге – ни уму, ни сердцу: мы не получим того престижа в мире, который этот проект должен был принести, а для Петербурга это очень важно, и мы не получим потрясающую зеленую зону для жителей. И еще я не понимаю, почему мы так мало знаем, что происходит за этим забором, что там за фундаменты. Надеюсь, что суды там все же не построят, но опасность, что построят всякие торговые центры вместо карельских гротов, сохраняется.
Руководитель "Студии 44" Никита Явейн говорит, что одним из условий конкурса была парковка, связанная с театром, резерв которой можно использовать как парк.
– Все участники конкурса заложили эту парковку в концепцию парка. Именно поэтому в нашем проекте в этой зоне были заложены холмы – чтобы высокоствольные деревья могли спокойно прорасти, чтобы им хватило глубины. Но холмы высокого вида – это вообще наша фишка. И в то же время используется то, что тут у нас уже есть под землей – конструкция, которая обеспечивает парковочными местами как парк, так и театр: возникает театральная площадь, она-то и переходит в холмы, которые во многом и есть главная изюминка парка, – поясняет он. – Эти холмы небольшие, они ничего не закрывают, но они создают совершенно новый вид на город, они немножко закрывают театр, снимая тем самым его некоторую помпезность. Вдобавок это создает некую центральную позицию этого парка в системе городских пространств, центральную визуальную точку. Ты поднимаешься на уровень третьего этажа, и оттуда тебе открывается совсем другая панорама Петербурга, ты оказываешься немного выше мостов, и они тебе не загораживают перспективы.
Здесь есть укромные уголки, разные видовые раскрытия, есть долины, есть мосты
Главное – это идеология романтического парка, то есть такого парка, какого у нас нет. У нас все парки – официальные, застегнутые, со строгим поведением. А здесь есть укромные уголки, разные видовые раскрытия, есть долины, есть мосты, внутренние площади, гроты, весь набор романтического парка – только современного. Есть умножение тех элементов, которые обязательны для города, например, мостов. Мосты появляются не только каменные, но и сельские, деревянные. Они у нас в городе тоже есть, хотя их всегда было больше, но они потихоньку ушли – а тут мы их возвращаем. Есть и каменный мост, ведущий на площадь. Но главное – это идея бесконечного променада, который идет от Каменноостровского моста, по набережной вдоль Петропавловки, потом под мостом – и в опорах моста как бы создает новые видовые точки. А дальше этот пешеходный променад начинает, как мы говорим, обнимать или даже целовать Неву. Это наши голландские коллеги любят говорить: "целовать Неву" – то есть променад начинает изгибаться, пускать Неву вглубь паркового пространства, там, около Невы, образуются амфитеатры, через которые видны восходы, закаты.
– То есть внутри Петербурга появится немножечко Павловска?
– У нас даже есть прямые реминисценции оттуда. Мы пытались сгруппировать цепочку площадей: театральная площадь, грот, оранжерейная площадь, видовая площадь на берегу Невы, где все и кончается. Предполагается, что там много народу, там праздники, разные события, в том числе театральные, в гроте – музейные пространства, и тут же гномы нам устроили под землей всякие ресторанчики. Оранжерейная площадь – это елка, посадки кругом, а летом из оранжереи выкатили мандариновые деревья в кадках, и сделалась сплошная кафешка, а дальше – амфитеатр, выходящий на Неву, там максимальный контакт с водой, можно спуститься, ноги помочить. Вот там больше всего народу, а есть луговые зоны, где можно посидеть на траве, и все они будут сменять друг друга. А есть зоны совсем интимные, долины, лесные уголки.
– Парк уже сравнивали с "Зарядьем"…
"Тучков буян" будет, скорее, "анти-Зарядье"
– Ну, по счастью, не многие сравнивали и, скорее, идеологически: оба парка в самом центре города, оба парка первым лицом санкционированы, и там, и тут сначала собирались что-то строить, и вместо стройки возник парк, и там, и тут видовые парки – то есть это, скорее, политическое сходство, а не пространственное. По сути, "Тучков буян" будет, скорее, "анти-Зарядье". И зелени у нас будет больше – где-то 70% прямого озеленения.
Координатор градозащитного движения "Живой город" Антонина Елисеева считает, что плох не только проект парка Тучков буян, но сам подход к городскому благоустройству, обозначившийся в последнее время.
– Набирает обороты и федеральная программа формирования комфортной городской среды, и вообще повсеместное благоустройство – и в Петербурге, и в Ленинградской области, и в малых городах. Наши парки и скверы благоустраивают за огромные деньги, сопоставимые с суммами на реставрацию всех исторических зданий. Получается, что сделать даже маленький скверик стоит десятки миллионов, а обустроить сквер покрупнее – начиная от 100 миллионов. Там множество искусственных покрытий, какие-то непонятные арт-объекты, то есть в итоге это получаются не совсем парки. Парк этот был одним из главных предвыборных козырей Беглова. Но у нас же всего можно ожидать.
