Против российских адвокатов составляют протоколы о "дискредитации" Вооруженных сил за их высказывания: будь то во время судебного заседания или в соцсетях. И хотя пока это не массовое явление, ситуация может измениться и это тревожный звонок для всех, считают опрошенные корреспондентом Север.Реалии эксперты.
На калининградского адвоката Марию Бонцлер составили два протокола о "дискредитации" ВС РФ из-за того, что она на судебных заседаниях по делам задержанных за антивоенные протесты говорила, что Россия вторглась на Украину.
– Если я защищаю людей, которые вышли на антивоенный митинг с плакатами "Нет войне", то как я могу не говорить в суде слово "война"? Это практически лишение возможности защиты по таким делам. У меня дела по фейкам, по попытке терроризма. Но как я могу работать с этим? Получается, адвокаты сейчас должны работать с кляпом во рту. Как я могу осуществлять защиту по таким делам, если за каждое слово "война" я получу протокол? Это невозможно, – сказала Бонцлер Север.Реалии.
Мария Бонцлер 20 лет руководила калининградским Комитетом солдатских матерей. Сейчас она сотрудничает с правозащитным проектом "ОВД-Инфо". Чаще всего подопечными Бонцлер становятся жители Калининграда, задержанные или арестованные за свои политические взгляды, которые отличаются от государственной риторики. Например, Бонцлер представляла интересы Евгении Федуловой, против которой было возбуждено уголовное дело по так называемой "дадинской статье" – за неоднократные нарушения правил акций. После начала войны России с Украиной Бонцлер представляет интересы многих задержанных на протестных акциях, а также людей, в отношении которых начато уголовное преследование. У Бонцлер впереди еще несколько судов, на которых будут рассматривать дела арестованных за участие в антивоенных протестах. Она уверена, что её протоколы о дискредитации – попытка властей "запугать или заставить замолчать".
– Конечно, эти дела (против самой Бонцлер. –СР) связаны с тем, кого я защищаю в суде. Я пока в Калининграде одна, поэтому для них милое дело меня убрать, запугать или заставить замолчать. Мне бояться нечего. Если придется, я готова и в тюрьму идти, – говорит адвокат Бонцлер.
– Когда адвокатов начинают привлекать за сказанное в судебном заседании, хотя высказанное не является оскорблением судьи или участников процесса и нет, например, нарушения кодекса адвокатской этики, – достаточно тревожный звонок. Думаю, что в последствии мы можем ожидать не самых позитивных изменений в адвокатуре, – предполагает бывший юрист "Правозащиты Открытки" и основатель проекта "Ковчег" Анастасия Буракова.
Бонцлер не первый российский адвокат, против которого составили протокол по статье о "дискредитации" ВС РФ (20.3.3 КоАП). Протокол по аналогичной статье в апреле получил краснодарский адвокат Михаил Беньяш. Поводом стал видеоролик в издании "Протокол". На видео от 28 февраля Беньяш вместе с журналистами "Протокола" призывает выступать против военных действий России на Украине. Но дело адвоката суд прекратил. Административное дело возбудили против адвоката из Уфы Сергея Макаренко из-за высказывания о том, что президент России Владимир Путин "военный преступник" и за значок "Нет войне". Изначально районный суд не увидел ничего дискредитирующего вооруженные силы в словах адвоката, но Верховный суд отправил дело на пересмотр. В Крыму адвоката Эдема Семедляева оштрафовали на 75 тысяч рублей из-за того, что его фамилию тэгнул другой пользователь Facebook в публикации о действиях армии РФ в Украине.
Защитников преследуют и с подачи собственных коллег. Самарский защитник Сергей Дуденков обратился в ФСБ с просьбой проверить высказывания в соцсетях коллеги из Белгорода Алексеем Уколовым, писало издание "Улица". Журналистам удалось ознакомиться с копией обращения, которое Дуденков написал через электронную приемную ФСБ. Дуденков лично не знаком с Уколовым. ФСБ не стало возбуждать уголовное дело против Уколова, а материалы передало в местную Адвокатскую палату. Но и там состава преступления не нашли. Адвокат АП Московской области Виолетта Волкова опубликовала в Facebook запись о том, что московский защитник Илья Новиков находится в Украине и вступил в тероборону Киева. Волкова призвала АП Москвы обратить внимание на поведение коллеги и поставить вопрос о его статусе. В конце апреля некая гражданка пожаловалась на президента АП Удмуртии Дмитрия Талантова: она заявила, что адвокат "не имеет права работать в госучреждениях" из-за "антивоенной" позиции по "спецоперации". После этого к Талантову с опросом пришел участковый; проверка его высказывания пока не закончена.
– Пока что это носит точечный характер. Я надеюсь, что это так и останется. Защитительная речь адвоката никак не может быть дискриминацией кого-то, на то она и защитительная речь, – говорит петербургский адвокат Сергей Подольский.
По его словам, с начала вторжения России на Украину участились случаи недопуска защитников к доверителям.
– Уже давно идет последовательное уничтожение институтов гражданского общества, начиная с политических организаций, потом правозащитных, медиа и дальше все по списку. Думаю, что и адвокатуру этот тренд не минует, хотя это довольно сплоченное профессиональное сообщество, которое еще с советских временем было либеральным. Но мы видим меняющийся тренд с началом войны, например, адвокатская палата целого региона поддержала войну, это немыслимо просто, – говорит Буракова.
Пока что единственная Адвокатская палата в стране, которая поддержала российское вторжение на Украину, это палата Северной Осетии. Заявление от имени 600 адвокатов было сделано в конце марта. При этом с 28 февраля по 4 марта правозащитникам удалось собрать более 4,7 тысяч подписей юристов и адвокатов со всей России, которые выступают против войны. 4 марта сбор подписей прекратили из-за вступления в силу поправок за так называемые "фейки" и "дискредитацию" ВС РФ в Уголовный и Административные кодексы, по которым гражданам России может грозить реальное наказание.
– Есть люди, среди адвокатов, и с той, и с той стороны: есть те, кто за войну, есть те, кто грудью готовы встать против войны. Это же не от адвоката, а от человека зависит, от его мнения. Адвокат – это профессия. И когда мы выполняем свою работу, мы не руководствуемся своей позицией, – говорит Подольский.
