19-летний Илья Лешуков из Архангельска три месяца назад на камеру извинился за свою антивоенную позицию, ролик разошелся по местным СМИ и пабликам во "ВКонтакте". Теперь он заявил, что видео в поддержку войны в Украине сделал недобровольно: местные полицейские потребовали от него записать видео с извинениями. Он рассказал корреспонденту Север.Реалии о том, на каких условиях полицейские предложили ему записать ролик и почему он столько молчал об этом.
Илья Лешуков участвовал в антивоенных протестах. 6 марта у него в квартире прошел обыск по уголовному делу о реабилитации нацизма, которое возбудили из-за постов о Дне Победе во "ВКонтакте" против экс-оператаора штаба Навального Руслана Ахметшина. По версии следствия, эти посты могли быть сделаны с устройств Лешукова.
В конце марта у Лешукова прошел второй обыск по делу об "экстремистском сообществе" Алексея Навального.
Илья Лешуков рассказал Север.Реалии, что он никогда не был волонтером или сотрудником штаба Навального в Архангельске. По делу "об экстремистском сообществе" в Архангельске проходят несколько человек: экс-волонтер штаба Навального Ольга Школина, бывший координатор регионального штаба Егор Бутаков, экс-координатор местного штаба Навального и журналист Activaticа Александр Песков и журналистка SOTA Дарья Порядина. Порядина и Песков после обысков и допросов уехали из России, по делу они проходят в качестве свидетелей; Бутаков и Школина и экс-координатор Елизавета Бычкова –подозреваемые, они остаются в стране, Росфинмониторинг внесли Бутакова и Школину в реестр "террористов и экстремистов".
"Мы живем в какой-то злой сказке, где все наоборот. Полагаю, я виновата в том, что кому-то хочется кушать/погон/отчетов/вселения страха/мести. Маме, которая одна поднимает ребенка с кучей проблем, мстить несложно. А как дела с депутатом Делимхановым, который в открытую заявлял, что будет отрезать головы гражданам России? Нет экстремизма? Это другое, понимаю", – так прокомментировала Школина свое включение в реестр, которое произошло в начале июня.
После обыска 6 марта в некоторых СМИ Архангельска и пабликах во "ВКонтакте" появилось видео, на котором Илья Лешуков извинялся за антивоенную позицию и призывал не ходить на акции и пикеты против российского вторжения на Украину, которое началось 24 февраля 2022 года. "Каюсь, осознал, узнал про все те ужасы, которые творили украинцы, а конкретно правые силы Украины на территории ДНР и ЛНР. Призываю не участвовать в антивоенных акциях в поддержку Украины. Нашей стране сейчас нужно единство и поддержка нашей российской армии", – говорил он на том видео.
Через две недели Илья Лешуков уехал из России.
– Пока я был в России, я боялся рассказать, что согласился на это видео, потому что мне пригрозили уголовкой, а я в это взял и поверил. Сейчас смотрю на это и понимаю, как это было глупо. Как только я уехал из России, у меня первая мысль была как раз обо всем рассказать, но снова начались обыски и домогания до активистов. Я подумал, что если сейчас всё это вывалю, то придут к моим родителям, а они полностью беззащитны, так как у них никого нет.
– Почему вы все таки решили об этом рассказать? К вашим родным, по-прежнему, могут прийти сотрудники полиции...
– Сейчас ситуация в Архангельске более-менее поутихла, и я очень устал всё это в себе держать, нужно было как-то высказаться. Я переступил через это и очень надеюсь, что к родителям моим не придут. Но, если придут, то я думаю, что сейчас у меня есть возможность им помочь через адвокатов, которые в Архангельске, с которыми у меня сейчас налажен контакт. Обыск у меня дома проходил 6 марта в рамках уголовного дела по статье о реабилитации нацизма, возбуждено оно против Руслана Ахметшина. Официального подтверждения моего статуса нет. Но в протоколе допроса свидетеля я ставил свои подписи как свидетель. Руслану Ахметшину запрещено со мной общаться. В постановлении на обыск было указано, что с моей техники могла быть создана или рассылалась как раз сама "реабилитация нацизма", которая заключалась в написании комментариев в местных региональных пабликах. Под предлогом этого у меня изъяли всё, что было.
– Почему вы не уехали из России сразу после первого обыска?
– Я думал, что всё успокоится и от меня полностью отстанут. Я выполнил условие замолчать, меня перестали видеть в информационном поле, я перестал что-либо писать. Я подумал, что от меня отстанут, и решил пожить в России еще какое-то время. А 23 марта был новый обыск, по статье об участии в экстремистской организации, насколько я понимаю из постановления, в структурах штабов Навального. Мы до сих пор остаемся под подпиской о неразглашении. Мы не имеем права разглашать те вопросы, которые нам задавали следователи из Москвы во время допроса. Это фамилии, имена, конкретные организации и всё, что было в протоколе допроса. Обыск случился после моего похода на суд к Андрею Боровикову (экс-глава штаба Навального в Архангельске, который получил 2,3 года колонии за клип группы Rammstein на песню Pussy. Судебное заседание по делу Боровикова было 22 марта. – СР). Ко мне пришли и сказали, что я не сдержал обещание и если бы я замолчал, то никакого обыска бы не было. Я связываю это только с этим. Во время первого обыска сотрудник Центра "Э" вел со мной долгие разговоры. Он расхваливал некоторые мои посты и видео. Рассказывал про активистов хорошее и плохое: кто стучит, кто не стучит, кто закладывает и так далее. Мы с ним обговаривали условия моей так называемой свободы. Я должен был полностью уйти из протеста, должен был перестать заниматься какой-либо деятельностью, например журналистской деятельностью на митингах, не писать никаких постов, не появляться нигде с активистами и у активистов. Возможно, за мной была наружка, так как 23 марта один из сотрудников назвал конкретных людей, к которым я приезжал. Я не знаю, угадал он или нет, но, скорее всего, за мной была наружка. Проверяли, выполняю ли я условия своей свободы.
– Откуда вы знаете, что это был сотрудник Центра "Э"?
– Во время обыска это были целиком мои догадки, потому что он не был нигде прописан (имеется в виду в протоколах обыска и допроса. – СР). Изначально я думал, что это ФСБ, но потом эти сомнения ушли на второй план. К малоизвестному активисту приходит эфэсбэшник и начинает расспрашивать? Это довольно странно. За мной не могло следить ФСБ, так как я не занимался тем активизмом, которым занимаются они: сепаратизм, экстремизм, терроризм. Поэтому логично, что ФСБ не будет заниматься такой мелкой работой. А 23 марта полицейский сам представился как сотрудник Центра по борьбе с экстремизмом, когда был допрос по делу штабов Навального.
– Вас допрашивали с адвокатом?
– Я позвонил адвокату, пока ломали дверь. Он практически всегда меня защищает, но не смог приехать. Потом, как я понял, адвоката могут пустить на обыск, но не могут впустить на оперативно-розыскные мероприятия. Как я понял позднее именно в моей квартире проводились оперативно-розыскные мероприятия. На них адвоката не допустили бы вообще. Плюс, как только ОМОН залетел в квартиру, телефоны были моментально изъяты и сразу поставлены на режим "в самолёте", чтобы ни мне нельзя было позвонить.
По словам Лешукова, тот же сотрудник Центра "Э" потребовал записать видео с извинениями за антивоенную позицию.
Извинения на камеру в России первыми начали применять в Чечне, власти республики считают их "полезными". Одной из первых стала история, произошедшая с сотрудницей реабилитационного центра Айшат Инаевой в декабре 2015 года. Инаева отправила голосовое сообщение в мессенджер, в котором раскритиковала главу Чеченской республики Рамзана Кадырова за "показуху" и бедность обычных жителей. Инаеву в итоге вызвали на беседу с Кадыровым и местными полицейскими, а кадры этого разговора показали в эфире государственного телеканала ЧГТРК "Грозный". На видео Инаева отказалась от своих слов и заявила, что у нее "затуманился разум".
В октябре 2021 года вице-премьер Чечни Джамбулат Умаров призывал распространить практику видеоизвинений на всю Россию. "Неважно, лицемерно он это делает или нет. Если лицемерно, то за свой проступок он уже наказан тем негативом, который принесет в ходе такого извинения. Раз снял на камеру мерзость, то будь добр на камеру и извиниться. Если он это сделал искренне, то он и перед богом очистил свою душу, и перед людьми", – говорил Умаров.
С началом российского вторжения в Украину появились и видео с извинениями россиян за свою антивоенную позицию. Одно из самых нашумевших – извинение выпускницы 11-го класса из дагестанского Избербаша, которая на линейке в микрофон сказала: "Нет войне! Свободу Украине! Путин – чёрт!" Позже появились два новых ролика, где выпускница и ее мать объяснили пацифистские высказывания школьницы стрессом из-за экзаменов и семейными проблемами. Еще одно известное извинение за свою позицию – это ролик лидера российской рок-группы "Элизиум" Дмитрия Кузнецова за антивоенный концерт, прошедший 9 апреля в Москве. "Группа "Элизиум" против нацистов всех национальностей", – говорил Кузнецов в неизвестном помещении. Позже "Элизиум" опубликовал еще одно видео, но на фоне здания ФСБ на Лубянке. В ролике повторялись все сказанные до этого слова, но сам пост сопровождала подпись: "Дублируем заявление. Если кто-то чего-то не понял".
Архангельский активист Илья Лешуков в разговоре с Север.Реалии утверждал, что полицейские угрожали ему статусом подозреваемого в уголовном деле, по которому проходит Руслан Ахметшин.
– По постановлению следователя я мог спокойно быть подозреваемым, так как якобы с моей техники все рассылалось, а значит, я соучастник и тогда меня могли бы отправить в СИЗО к Руслану. Он (сотрудник Центра "Э") мне поставил условие, что нужно записать такой ролик. Он говорил, что верит мне, что я уйду из протеста, но наверху якобы не верили, поэтому им нужно было подтверждение. Я изначально думал, что ролик будет о том, что я ухожу из протеста, мол, все, до свидания. Но он начал диктовать текст, и я понял, что это ролик о том, как я отрекаюсь от своей антивоенной позиции. Он сказал, что это моя плата за свободу, если записываем – свидетель, не записываем – подозреваемый. Я очень сильно на тот момент загнался, потому что в тот момент в квартире у меня не было никого, связи также не было и если я отправлюсь в СИЗО, то об этом даже никто не узнает. Что было бы дальше, никому неизвестно. Я тогда посчитал, что это мне как-то поможет и обезопасит мою семью и меня от дальнейших приходов домой.
– Кто-то ещё присутствовал при этом разговоре?
– Никого не было. Оперуполномоченного попросили "погулять". Видео записывалось как раз в том кабинете, в котором мы разговаривали. Адвоката мне не позволили вызвать, то есть это также было одним из условий, "никакого адвоката тебе не нужно". Ну, и плюсом у меня не было никакого телефона и его мне не давали. Мне дали позвонить матери, но с одним условием, что я ей говорю, что все хорошо и больше ни слова, тем более про какие-то обыски и так далее. И плюс на допросе я брал 51-ю статью Конституции, когда вопросы касались меня.
– Почему мы должны поверить, что история с требованием записать извинения на камеру – правда? Вы сейчас находитесь в эмиграции, и этот пост, где вы рассказываете якобы о том, что вас заставляют записать видео, может помочь вам получить помощь...
– Я не прошу никакой помощи как жертва режима. Я рассказал в своем посте всю историю такой, какая она есть, и её из первых же уст услышал Кирилл после допроса, как только мы отошли от здания УМВД. То есть я ни в коем случае не спекулирую на этом видео, чтобы после бегства из России меня начали жалеть и засыпать деньгами или другими благами. Я участвовал в митингах, занимался правозащитой в судах. К штабу Навального отношения не имел.
– Тогда почему вас задержали и у вас проводили обыск по делу ФБК 23 марта?
– Я связываю это с тем, что 31 января 2021 года, когда был митинг, единственным организатором этого митинга числился я. Так как я тормозил толпу, махал руками, продумывал маршрут и шел впереди колонны. Я был единственным, кто получил статью за организацию в этот день, и эти данные были направлены в Москву, а там никто не будет разбираться, правда или нет. Они видят, что являлся организатором митинга в Архангельске, а это значит все, причастен к ФБК, к штабам Навального, проводим у него обыск и выписываем постановление.
– Бывший глава штаба Навального Егор Бутаков написал заявление на активиста Юрия Щербачева. Как вы к этому относитесь?
– Я отношусь негативно, но я не испытываю такого отвращение, как, например, Андрей Боровиков, который высказывался по поводу этой ситуации. Я просто понимаю, что Егору уже ничего не может угрожать такого, что может заставить делать доносы. То есть если бы мне предложили вместо записи видео написать донос на кого-нибудь, то я бы это делать не стал. Я могу закладывать себя, но закладывать других – это низко и подло. То есть он это сделал, по моим источникам, что он подписывает все, что ему дают. Его целиком и полностью сломали, и он не старается дальше бороться. У него уже 100% обвинение будет, и он отправится в тюрьму, но все равно продолжает сотрудничество. Я думаю, что это будет не первый донос и не последний донос.
– Что сейчас происходит с антивоенным протестом в Архангельске, по вашему мнению?
– Он практически умер. Когда я уезжал из России, он уже задыхался, а сейчас он практически сошел на нет. Остались так называемые партизанские отряды, которые ещё что-то пытаются делать, рисуют граффити, клеят листовки, некоторые смелые люди даже выходят в пикеты. Но такой массовости, как в начале протеста, уже нет и, скорее всего, не будет. Только если не объявят всеобщую мобилизацию, тогда, может, что-то у людей внутри ёкнет и они поднимутся на бунт.
– Может ли вообще протест повлиять на ситуацию с вторжением российских войск в Украину?
– Мне кажется, что есть шанс, если эти протесты будут иметь колоссально массовый характер и власть испугается своего свержения, то, может, они начнут сворачивать эту бессмысленную войну.
– Чем вы собираетесь заниматься вне России?
– Помогать людям дальше, то есть остаюсь в правозащитной среде. Ко мне иногда активисты обращаются, и я им даю рекомендации на том уровне, на котором я могу помочь. Ну и информационное освещение того, о чем я не могу говорить в России.
