В Пскове судят 59-летнюю Ирину Милушкину за неповиновение приставам. Она мать псковского активиста Артема Милушкина, которого осудили на 11 лет, и свекровь Лии, которой дали 10,5. Ирина Милушкина отказалась добровольно покидать зал судебного заседания, тем самым нарушила пункт 31 "Правил поведения в Псковском районном суде", написано в ее протоколе об административном правонарушении. Ирина рассказала корреспонденту Север.Реалии, что всего лишь пыталась защитить сына, как делала это все два года следствия.
Со дня, когда активисту Артему Милушкину объявили, что он приговорен к 11 годам колонии строгого режима, а его жена, экс-координатор ликвидированного и запрещенного в России движения "Открытая Россия" в Псковской области, Лия Милушкина – к 10,5 годам общего режима за сбыт крупной партии наркотиков, прошел месяц, и теперь на скамье подсудимых его мать. Она виновата в том, что не вышла из зала суда, когда Артем, услышав приговор, начал разносить клетку.
Надо было держаться за прутья, пусть бы меня с руками отрывали
– Я жалею только о том, что не вцепилась в ту клетку, где был сын. Надо было держаться за прутья, пусть бы меня с руками отрывали, отрезали – все что угодно делали. Я думала, что Артема будут бить. Для чего еще им было всех людей из зала суда выгонять, вытаскивать и закрывать дверь? Поэтому я и осталась, чтобы не дать им этого сделать без свидетелей, – объясняет Ирина Милушкина.
Артем крушил скамейки молча – приставы, судья Светлана Ефимова сначала просто замерли и ничего не предпринимали. И в тишине, рыдая, надрывалась только мать: "Артем, пожалуйста, не надо! Остановись, Артем". Опомнившись, стражи порядка вытеснили из зала прессу. Ирина Милушкина в это время плакала у клетки и просила сына успокоиться.
– Покиньте зал, – скомандовали приставы адвокатам и слушателям.
– Я не уйду, я хочу видеть, что вы будете делать с ним, – сказала Ирина Милушкина. Через несколько минут приставы силой вытащили ее из зала, в один из моментов она даже оказалась на полу в судебном коридоре.
– Видите, как с людьми в судах поступают? Вы мне руку сломаете! Вы ответите за это! – возмущалась мать активиста, когда приставы ее скручивали.
Синяки по всему телу
В тот же вечер после приговора сыну, вся в слезах, Ирина Милушкина поехала в травмпункт снимать побои. Судмедэкспертиза, как следует из определения полиции, установила у нее кровоподтеки в области туловища, обеих верхних и правой нижней конечности. "Данные телесные повреждения причинены тупыми твердыми предметами, могли образоваться от ударов таковыми или ударов о таковые. Не характерны для самостоятельного падения на плоскости, не нанесли вреда здоровью", – отметили медики в экспертном заключении.
– У меня были синяки по всему телу и ушиб. Это даже в травмпункте зафиксировали, я этот ушиб до сих пор лечу. Боялись, как бы перелома не было. Я к врачам поехала, потому что там, в суде, даже невестка услышала, как что-то хрустнуло, когда крутили, – говорит Милушкина.
Полиция отказалась возбуждать на приставов административное дело о побоях, потому что увидела в их действиях признаки уголовного преступления – превышения должностных полномочий (часть 1 статьи 286 КоАП РФ) – и перенаправила заявление Ирины о побоях в Следственный комитет. Там, как говорит Милушкина, отнеслись без понимания.
– Они теперь проводят проверку, я вчера давала объяснения, но, думаю, что откажут в возбуждении дела. Следователь полностью на стороне приставов, говорит, что я чуть ли не я сама на приставов нападала, пытался мне с видео это доказывать. Я даже уйти хотела, не подписывая ничего, – рассказывает мать активиста.
Он борец. Верил и верит до сих пор, что действительно можно не молчать
Артема и Лию Милушкиных задержали в январе 2019 года, их обвинили в сбыте крупной партии наркотиков. Ирина Милушкина уверена в их невиновности. Она считает, что следствие и суд за два с половиной года так и не смогли доказать, что ее сын торговал амфетамином: все уголовное дело строится на показаниях наркозависимых свидетелей и на видеороликах, где невозможно увидеть продажу веществ.
– Артем всегда был очень далек от наркотиков, он даже к людям, которые их употребляют, относился презрительно – торчками называл. У него никаких зависимостей не было – не пил, не курил, спортом с шести лет занимался и детей в секцию рано отдал. У него зоозащита и политика были делом жизни. Он же из приюта для животных не вылезал, дома всегда какие-то звери были. А в политику полез, потому что не было чувства страха, только желание справедливости. Он борец. Верил и верит до сих пор, что действительно можно не молчать, всегда мне говорил: "Мама, ты на митинг приходи!" А мне некогда. Он сердился, говорил, что если каждый будет так рассуждать, то так и не будет в стране порядка. Он, правда, верит в справедливость, у него политика – не напускное, не за деньги, – говорит Ирина.
Весь 2019 год она простояла в пикетах за сына. Сначала выходила, потому что Артему бесконечно продлевали арест в качестве меры пресечения, но при этом не предъявляли доказательств, кроме слов засекреченного свидетеля. Первый раз Ирина вышла с плакатом "Свободу Милушкину Артему: 5 месяцев в СИЗО" на митинге за отставку губернатора Псковской области Михаила Ведерникова. Как только она развернула плакат, к организатору митинга подошли полицейские и потребовали убрать его "ввиду несоответствия заявленным целям акции".
Это моя последняя надежда выразить свой протест, сказать свое слово в защиту сына
Ирина Милушкина не испугалась и уже через час пришла с тем же плакатом к зданию регионального УМВД.
"Это моя последняя надежда выразить свой протест, сказать свое слово в защиту сына. По-другому я ему помочь не могу. Он не виноват, пять месяцев в СИЗО – это большой срок для того, чтобы предъявить доказательства, если бы он был виновен. За это время мне разрешили с ним увидеться только один раз", – объясняла мать активиста полицейским, которые сразу окружили ее.
Потом были пикеты со статьями из Европейской конвенции о правах человека на справедливое разбирательство в разумный срок, с хештегом "Отпускай", с требованиями освободить политзаключенных. Ирина Милушкина не прекратила, даже когда глава УМВД России по Псковской области генерал-майор Алексей Овсянников заявил, что "отношение к этому делу активистов завело в тупик семью Милушкиных".
"Я не перестану. Мой сын в СИЗО без доказательств вины. Дети живут без отца, они теперь по-другому относятся к миру и каждый день говорят про папу. Если бы Артем был сейчас на свободе, он вместо меня стоял бы на митинге и выступал в защиту кого-нибудь", – отвечала Ирина.
Мама Артема выходила и в пандемию, когда активистов массово штрафовали даже за одиночные акции. С плакатом "СИЗО-1 – подлодка "Курск". Спасите людей от COVID-19" она приходила к зданию администрации области, чтобы попасть на прием к губернатору. У нее были основания полагать, что в СИЗО может случиться вспышка коронавируса из-за недостаточных мер по профилактике.
– Я дважды обращалась в приемную губернатора, но получала отписки. Просила не допустить коронавирус в СИЗО, где мой сын. Я писала, что не принимаются нужные меры, я видела, что масочный режим не соблюдается и при поездках в суды, и при ВКС (видео-конференц-связь. – СР). Даже экстренные инстанции не реагируют, поэтому и решила идти к губернатору. Я хочу спросить, знает ли он, в каких условиях во время пандемии в СИЗО содержатся люди? – говорит Милушкина.
Я видела кровоподтеки на лице сына. Я считаю, это прямое следствие его активности в тюрьме
Когда сын сообщил, что к нему применили силу и отправили в карцер якобы за нарушение распорядка СИЗО, Ирина с плакатом "Артем Милушкин избит тюремщиками" встала у здания региональной прокуратуры.
"Я видела кровоподтеки на лице сына. Я считаю, это прямое следствие его активности в тюрьме, его неравнодушия. Его пытаются сорвать психологически, рассказывают, что доходит до разорванных матрасов на обысках", – рассказывала на акции Милушкина.
После этого региональный следком провел проверку и сообщил, что начальник отдела режима и надзора СИЗО Игнатьев запретил Милушкину надевать личные вещи, потому что в камере активист должен носить специальную форму. Артем отказался, и его, как подтвердил Игнатьев, перенесли за руки и за ноги. Милушкин утверждал, что в ему в это время "начали выворачивать большой палец правой руки", "ударили коленом в область шеи и лица", а затем "надавили коленом на лицо". Игнатьев это отрицал, и Следственный комитет отказал в возбуждении уголовного дела против пяти сотрудников СИЗО за превышение должностных полномочий.
"Это гестапо называется, а не суд"
Из-за коронавируса суды фактически закрылись – слушателей перестали пускать на заседания под предлогом пандемии. Ирина Милушкина нашла выход и стала общественным защитником сына.
Я даже не представляла, что я у сына на суде вдруг не буду
– Это моя обязанность как матери, – говорит она. – Я даже не представляла, что я у сына вдруг не буду. Нашли с ним выход, сделали генеральную доверенность на меня, и суд согласился – пропустили. Я писала на диктофон каждое заседание, делала пометки в блокноте и рассказывала все журналистам, чтобы дело было максимально освещено.
Суд над семьей активистов длился больше года, и Ирина до последнего надеялась, что сына оправдают. "Нельзя же сажать только за показания наркоманов", – рассуждала она. А после приговора не выдержала.
– Это, мне кажется, гестапо называется, а не суд. Я ненавижу систему, она просто людей ломает. Если что-то не так, если кто-то идет против нее, она сожрет и не подавится. Я это на примере своих ребят увидела, на примере их сфабрикованного дела. Хочется кричать от несправедливости. Мой крик на суде и был тем самым протестом! А ещё очень хочется защитить своего сына от этого государства, потому что я знаю, что мой сын не преступник, это система изжила себя и напрочь прогнила. И я буду бороться за него до последних сил, потому что я мать непреступника.
– Вы верите, что в России что-то можно изменить?
– Меня не сломали. Как была моя жизненная позиция, она так и останется, не изменится: если что-то несправедливо, я не молчу. На судах и везде я буду защитником Артема. На выборы обязательно пойду. Потому что не участвовать в них – значит, проглотить все то, что нам предлагается. Нельзя сдаваться. Я не особенно верю в правление одного человека. Мне кажется, что у нас это уже такое закоренелое, закостенелое.
Ирине грозит штраф до 1000 рублей, для кого-то копейки, но на ней двое внуков: ее сноха Лия Милушкина, которая была под домашним арестом, долго не могла устроиться на работу и с трудом устроилась "за минималку". В школу 12-летнего Илью и 11-летнего Марка собирала Ирина.
– Детям покупала от ботинок до портфеля с линейками. Старшему телефон купили, прошлый у него украли. Школьные поборы тоже на мне. В СИЗО практически каждый день ношу передачи, посещение инстанций разных – это все время и деньги, у нас каждая копейка на счету.
