Большинство мужчин в таежном поселке Якша в Республике Коми заняты охраной лесов от браконьеров и пожаров. Бронь от возможной мобилизации на войну, которую Россия ведет в Украине, есть почти у всех. 32-летний пожарный-парашютист Руслан Чибин в этом ряду оказался исключением – военкомат забрал его осенью 2022 года. На фронте Чибин был убит. Корреспондент Север.Реалии побывал в поселке, где больше двух недель ждут тело погибшего военного.
Поселок Якша – один из самых отдаленных в Республике Коми. Он находится в пятистах километрах от Сыктывкара и практически примыкает к Уральским горам и Троицко-Печорскому заповеднику. Это популярное туристическое направление, в том числе, из-за расположенных в заповеднике горных столбов Маньпупунер.
Якша – зачастую первое, что видят российские и иностранные путешественники, которые отправляются на столбы, сложное название которых с языка манси переводится как "малая гора идолов". От Якши до них около ста километров. Пройти это расстояние пешком сквозь тайгу невозможно, поэтому туристам предлагают вертолетные и снегоходные туры.
– Туда слетать стоит 40 тысяч рублей, я так ни разу и не был, – говорит Виталий Куракин, который, как и большинство местных мужчин, занят в лесном хозяйстве района. Он приехал в Коми из Санкт-Петербурга в 2015 году, чтобы работать на лесозаготовках.
– Сказали, через два года на "Лексусе" будешь ездить, – продолжает Виталий. – Лес продавали: Азербайджан, Иран, Ирак, Узбекистан, Египет, Турция. Потом учредитель продал все москвичам, они начали свою тему гнуть, поставки в Италию. От руководства избавились, включая меня. Машину я купил. Не "Лексус", но все равно нравится. Я когда приехал, немножко в шоке был от всего, а сейчас полюбил лес. Еще бы кто охотиться научил.
В 2023 году Виталий устроился на работу десантником в лесопожарный центр Троицко-Печорского района, где находится заповедник. Его задача спуститься с вертолета к месту возгорания и разбить лагерь для сослуживцев, так как тушение может занимать несколько дней. Если водоема рядом нет, огонь закапывают лопатами.
Зимой работы нет. Лишь редкие смены в конторе, поэтому Виталий подрабатывает таксистом. В его машине играет русский рок начала 2000-х: Лагутенко поет про теплое море, а Земфира про пробки. Сто километров от районного центра – поселка Троицко-Печорск – до Якши пролетаем за час, так как ямы на гравийной трассе укрыты снегом.
Вдоль дороги встречаются груженые лесовозы и охотники на снегоходах. Из леса изредка выскакивают рябчики и перебегают трассу.
У Виталия и его коллег-пожарных бронь от призыва на войну. В 2023 году ее получили все.
– С работы троих забрали год назад. Одного сейчас в цинке ожидаем, погиб на прошлой неделе. А наши тоже! Нет бы написать, что он занят. Затупили по этому поводу, не успели. Потом в следующий призыв уже очухались, остальным начали повестки приходить, а "извините, он нужен государству в другом месте". А так, по всему району где-то раз в месяц "возвращают". [Война] никому не нравится. Скорее бы все это закончилось. С кем? Считай, что с братом воюешь. Украина всю жизнь наша была. Это все политическая война. Вон, в 1945 году до Берлина дошли, а сейчас сраные 500 км не пройти? Все это бред, – рассуждает он.
"В цинке" ожидают 32-летнего Руслана Чибина – мобилизованного весной 2022 года парашютиста пожарной охраны Коми. Он погиб 7 декабря 2023 года в районе Луганска. У него остались жена и дочь.
По дороге к Якше большинство топонимов на коми языке. Это, например, деревня Гажа Яг ("веселый лес") или ручей Чомкосаель ("сухой домик"). По преданию, название Якше дали пришедшие в эти места татары, которые восхищались местной природой ("якши" – "хорошо"). Название Маньпупунер – согласно другому преданию – появилось здесь благодаря проводникам манси из соседней Свердловской области, которые водят экскурсии в Коми через перевал Дятлова.
Последний путь через реку
Недавно построенное кирпичное здание школы выделяется среди потемневших деревянных домов. От него днем отправляется траурная процессия. Местные идут за грузовой "буханкой" по ледяной переправе через реку Печора. Верховье крупнейшей реки европейского Севера здесь в ширину не больше дворового футбольного поля.
– Воронина хороним. 65 лет. Сердце, – рассказывает Надежда Ивановна, жительница Якши. До выхода на пенсию Надежда Ивановна работала бухгалтером заповедника, контора которого находится тут же в поселке. Чтобы дойти до нее, как и до кладбища, нужно перейти Печору.
На похороны пришел каждый четвертый из почти восьмисот жителей поселка. Многие в камуфляжной форме – такую носят инспекторы Печоро-Илычского заповедника.
– Заповедник же в 1951 году упразднили. Миллион гектаров отдали под рубки. Государству нужен был лес. Потом в 1959 году обратно вернули статус, но лес уже не вернуть. Осталась только горная местность и вот это небольшое лесничество, 17 тысяч гектаров. Остальное практически все вырублено, – говорит один из госинспекторов, рыжебородый Александр.
Оставшийся лес по инициативе ООН в 1995 году признали памятником природы мирового значения под названием Девственные леса Коми.
– Здесь был раньше совхоз. Капусту, картошку выращивали. Кормили всех. Потом закрылись лесопункты. Сейчас ничего не происходит. Заведующая клуба уехала в Сыктывкар, и все, клуба нет сейчас, – подхватывает Ирина, подруга Надежды Ивановны.
Подруги здороваются с коренастым односельчанином, который заливает переправу. Подработку подкинула администрация района – накачать воду из реки поверх льда, чтобы он стал толще и крепче. Рядом с насосом снегоход с санями и рыжая лайка. Такой набор есть у многих местных. Он означает, что владелец – охотник.
После похорон многие возвращаются в центр поселка. Среди них 49-летняя Вера Бурмантова – мать погибшего в Украине Руслана Чибина. Она работает уборщицей в сельсовете и живет в новом доме, построенном в Якше по программе расселения ветхого жилья. В квартире две комнаты, слышен тихий разговор вернувшихся с похорон друзей Веры. Небольшой телевизор пылится в углу.
В смерть сына она пока не верит.
– Я его не видела в гробу. Я его еще земле не предала, поэтому это пока не осознаю. Сказали, подорвался на мине. Военком звонит 8 декабря: "Ваш сын погиб". У меня сразу глаза залились слезами. Трясти начало. Будем в Троицке (в райцентре Троицко-Печорске. – СР) хоронить. Там его жена уже нашла место. Говорит, "у нас тут дочь, и я смогу в любое время сходить". Ну, что поделаешь, поеду туда, – от мысли о могиле сына Вера начинает плакать.
Руслан родился в 1991 году в соседнем поселке Курья. Раньше там жили ссыльные спецпоселенцы, но после смерти Сталина большинство из них вернулись назад домой. Когда Курья в 1990-х совсем опустела, Вера с тремя детьми переехала в Якшу. Тут Руслан окончил школу и поехал служить в армию в Ленобласть. Вернувшись, почти сразу устроился в пожарную охрану в Троицко-Печорске. Женился.
– Руслан приезжал ко мне, когда ездил на рыбалку. Катался по борам, охотился. Где-то убьет птичку, рыбку поймает. Привезет гостинец маме. Он с самолета прыгал, когда пожары были. На пожар выехал, приезжает – грибов привозит. Ты где опять был? "Мам, на пожаре". Он лес охранял. Дело сделает и рассказывает потом. Не то что скрытный, видимо, боялся за мое здоровье. Не хотел меня расстраивать, – вспоминает Вера.
На семейных снимках трое детей: Алена, Юра и Руслан. Оба брата в 2022 году отправились на войну в Украину.
– Средний сын в Московской области живет. Он два раза был в Донецке, а я и знать не знала. Он когда приезжает оттуда, мне дети звонят: мам, Юра приехал. Откуда? С командировки, с Донецка. Я говорю: да вы что, хотите, чтобы у меня сердце остановилось? Я даже не знала, что Руслан туда ушел. Упаси бог! Если бы спрашивали, я бы сказала, не вздумай ехать туда! Он еще с Троицка звонил, видимо, когда собирался. Говорит: "Мама, а зачем тебе это знать, где погибну – на пожаре или на войне? Мам, а если не мы, то кто будет защищать?"
– Думаете, защищают?
– Вот как понять? Я не знаю, как ответить на этот вопрос. Сегодня они думают так, а завтра они уже где-то там. Он в декабре сказал: "К Новому году я приеду в отпуск, а может, и насовсем. Что тебе надо на юбилей?" Мне новый холодильник надо. "Вот, мы сложимся, купим тебе холодильник, отпразднуем". Арина, жена его, мне позвонила, говорит, должны 5 миллионов выплатить за смерть. И делится на нас троих: на нее с дочкой и меня. Миллион шестьсот. Давала реквизиты сберкнижки. И что миллион шестьсот этот вернет мне сына? Которому 32 года, – говорит мать.
"Каждая жена против"
Жена Руслана Арина Чибина тоже ждет гроб. Говорит, что тело ее мужа нашли и опознали его сослуживцы.
– Он был мобилизованный. Я была не согласна с этим. Что можно сказать в такой ситуации? Ясное дело, каждая жена против, чтобы муж уходил на "СВО" (так российские власти и СМИ называют войну в Украине. – СР). Защита защитой, но нельзя отрывать мужа от семьи. Он был в отпуске в июле, но нас никого не спрашивают по этому поводу, они должны были вернуться обратно (на войну. – СР), – говорит Арина.
На Севере темнеет рано, сумерки наступают уже к трем часам дня. У магазина "Эдельвейс" – одного из трех продуктовых в Якше – останавливаются снегоходы. Совсем еще молодой парень в военной форме, которая осталась у него после срочной службы в Архангельской области, говорит, что повестка ему не приходила.
– Я и не жду. Надеюсь, не будет, – говорит он.
На рукаве у него шеврон Минприроды России и символика столбов Маньпупунер. Работает он в опергруппе заповедника. В любое время может поехать осматривать лес: не орудуют ли там браконьеры, не заблудился ли турист.
Всего в заповеднике работают не меньше 60 человек, в том числе на расположенной в поселке лосиной ферме. Эксперимент по одомашниванию лося начали здесь в 1949 году и завершили в 1990-х, так как поняли, что толку для человека от этих животных мало. Сегодня ферма работает как туристический объект.
Продавщица Ирина, грузная женщина с голубыми глазами и собранными в пучок волосами, показывает, как работают деревянные счеты.
– Из-за меня и держат эти счеты. Для меня так удобнее умножать. В детстве в школе нас учили. Во-вторых, пенсионерам виднее. В калькуляторе они не видят, не соображают. Молодежи не понять. Они говорят: что вы там насчитали, – смеется она.
Татьяна из соседнего продуктового отдела говорит, что всего из Якши на войну отправились не меньше пяти человек.
– Первые, кто ушли у нас: Вадим Пухальский, он еще служит, Руслан Чибин. Жалко, конечно. Хороший был человек, – отметила она.
Троицко-Печорский район, по данным Комистата, лидер по убыли населения. С 2000 года количество местных жителей снизилось в два раза – до шести тысяч человек. Глава района Алексей Целищев каждый месяц публикует соболезнования о гибели мобилизованных, призванных на военную операцию в Украину. Согласно данным с его странички "ВКонтакте", в 2023 году в районе простились с дюжиной военных. Еще двоих – Руслана Чибина и Владимира Луцкевича – планируют похоронить до Нового года.
