Мне вдруг стало понятно, почему у нас нет оппозиции – как будто щелкнуло что-то. Вот начали возмущаться жены мобилизованных – выходят с плакатами "Верните мужей", выезжают на автомобильный флешмоб. Да, конечно, протест тот еще: "СВО мы одобряем, просто наши мужики уже навоевались, вы их верните, а вместо них пускай другие повоюют". А что они должны говорить, эти женщины, каждый день ждущие похоронки? Путин, х#ло, отдай наших мужей, зачем погнал их на бессмысленную бойню убивать братьев-украинцев? Этого хотят оппозиционеры, сидящие на безопасном расстоянии? Они серьезно?
Да, эти тетки, бегающие сейчас по всей стране со своими петициями, записывающие ролики с обращением к президенту, наверное, не самая продвинутая часть населения – но они не такие дуры, чтобы бросать в лицо тирану "железный стих, облитый горечью и злостью" и ждать, что тиран поможет. И что они при этом не сядут. А то вот будет красота: папа на войне, мама в тюрьме, дети в детдоме. Короче, они не глупее нас с вами.
Да, ни одна не сказала своему: Вася, беги отседова, пока цел – и пошел их Вася, склонив голову, на уточнение данных в военкомат – и до сих пор уточняет – в окопе. Или в гробу. Но теперь до них стало потихонечку доходить, очень туго, очень не сразу – как до Винни Пуха под деревом, – что эти пчелы во власти какие-то неправильные и что мед, которого им с три короба наобещали, какой-то не такой.
Нет, они не бегают с плакатами "Нет войне!" – но потихонечку начинают разматывать клубочек, доставать с антресолей ни разу не надеванную логику: так, у вас ведь СВО, правильно? Вы же нам говорили, что она проводится силами профессиональных военных, правильно? А наши-то мужики тогда при чем, которых вы с работы и из дому выдернули, и конца этому не видно?
И стали эти тетки говорить удивительные слова. Например, такие: "Ведь это свинство держать людей, как рабов, бессрочно. Мы – не ваш скот. У нас была своя жизнь. Какое право вы имели ее отбирать? Нам нужна наша жизнь обратно". Или о том, что пора "перестать пихать вонючие льготы и выплаты вместо возвращения любимых".
И вот у них автопробеги пошли, и наклеечки на машинах появились – зашибись, оппозиционерам слабо такие придумать: "Vерните мужа! Я Zа#балась…" Или "Vерните Zятя…" – такой блестящей издевки над символами СВО я что-то ни у одного борца с режимом, самого высоколобого, не припомню.
И, казалось бы, радоваться надо, что хоть кто-то, хоть не на чужом горе, а на своем собственном начинает прозревать сущность воровской власти, ненавидящей и презирающей свой народ, – но нет. Я смотрю на умных и, в общем, уважаемых мною комментаторов – и глазам не верю. Мало того, что эти люди так и не смогли договориться между собой, чтобы хоть что-то противопоставить власти, выигравшей у них – у нас – по всем статьям, мало того, что они и сейчас, разбитые, изгнанные, ошельмованные, продолжают грызться и спорить, кто главный, но они еще смеют смотреть свысока на этих несчастных теток, которые, по их мнению, не так бунтуют. Кто-то пожимает плечами: мол, это вообще не бунт, и не о чем говорить, кто-то смеется, что это бунт на коленях, что тетки глупые ведут себя как крепостные крестьянки.
И вот тут я начинаю просто задыхаться от возмущения: а ты, такой умный комментатор, пока был в России, ты лично дошел до этой тетки, которая сейчас протестует не по твоей инструкции, а как ей Бог и здравый смысл на душу положил? Ты ей объяснил, что к чему – ты ей про Путина, про Сечина, про кооператив "Озеро" рассказал? Про то, куда идут наши налоги, объяснил? Что ты делал – не 8, а 20 лет, пока у нас одну за другой вынимали изо рта не завоеванные нами свободы? В "Яблоке" сидел, в "СПС", еще где-то? Один Навальный по всей стране штабы открывал, а кроме него разве кто-то с людьми разговаривать пытался?
И какое же право имеют сегодня комментаторы и эксперты смотреть с презрением на этих женщин, требующих демобилизации для своих – да, пока только для своих мужей? Кто им дал право смеяться над тем, как они чего-то там не знают и не понимают, а главное – боятся, смотрите, ролик записали, а лица-то заблюрили – ага, значит, испугались, ха-ха-ха, не считается, не считается! А комментаторы – уехавшие от греха подальше от преследований, от уголовных дел – ничего не боятся? Почему же им так смешно?
А я знаю почему. Потому что у них нет ни капли любви, ни капли сочувствия к этим теткам, которые, видите ли, не осуждают войну громогласно и прилюдно, а только своих мужей от смерти спасти хотят. ТОЛЬКО. Комментаторы своих сыновей давно из зоны поражения вывезли – и правильно сделали, о чем говорить. Но это же не причина поливать грязью тех, кто этого не сделал! Тех, кто, да, не привык сопротивляться власти, помыслить об этом не мог, смотрел свои сериалы и ни о чем не думал – что, вообще-то, глубоко нормально. Но вот пришла беда – и заржавевшие извилины со скрипом зашевелились – что же в этом плохого, почему же надо сразу кидаться на этих женщин с такой злобой? Они чего-то не понимают? Конечно, не понимают. Ну, так сядь с ними на кухне, посмотри в глаза, спроси, как они живут, хватает ли денег, как дети, как родители, расскажи им, как ты сам понимаешь ситуацию, достучись до их сердца, просто пожалей их, в конце концов.
Потому что, если и когда начнется настоящий бунт, эти разъяренные тетки повыкидывают из окон не только сотрудников военкоматов, но и этих комментаторов тоже, если они, конечно, вдруг окажутся под рукой, а не на безопасном расстоянии. Да-да, тех самых, которые хорошо знают, как надо, но ни капли тепла к этим женщинам – несчастным, живущим в аду от страха за своих близких – не имеют. Революция 1917 года тоже, между прочим, начиналась с женщин.
Наша оппозиция любит только сама себя, вот поэтому ее у нас и нет. И если она когда-нибудь будет, то вырастет как раз из таких теток, которые сегодня чего-то не знают, не понимают и не умеют. И кто-то эти ростки уже видит, между прочим. Вот в канале "Полковник Шувалов" читаем, что многие офицеры сейчас люто ненавидят "тех самых жен и матерей мобилизованных и добровольцев, которые кошмарят обстановку" – но что эти бабы тем не менее правы на все 100 и что, "если начнется бабий бунт, то разгонять их будут так, как и положено. Но тогда ни я, ни другие офицеры не дадут вам гарантии, что мы их мужиков удержим здесь в подчинении и на позициях".
Да, мы с этим полковником не единомышленники, но почему-то он у меня вызывает больше уважения, чем те, другие, которые смотрят на "этих баб" свысока. Нет у них такого права. И ни у кого из нас такого права нет. Не выстрадали. Не заслужили.
Я смотрю на этих женщин – они в круговой обороне, огрызаются во все стороны, вот уже какие-то липовые женские каналы на них наехали, как бы из "настоящих" жен и вдов – то обещают поддерживать, то называют мразями и требуют заткнуться. Вот уже звездные пропагандисты завели свой извечный вой: дескать, враги России втягивают женщин в протест, а сами бы они, конечно, и не подумали. А тем палец в рот не клади: непрошеных катюш "эскортницами" обозвали, Рудольфыча отчитали – не путай, мол, Россию и государство. Высоколобых осуждателей они то ли не слышат, то ли просто vpn-ом не пользуются. Но мне ужасно обидно, что либералы, с которыми я вроде бы заодно, тоже подключились к этой травле – не вижу, чем они лучше тех, кто ищет в каждом человеческом движении происки Запада.
А вообще-то, если отбросить звериную серьезность, ситуация с женами мобилизованных начинает напоминать бессмертный сюжет Аристофана. Да-да, Лисистрата, кто же еще! Та самая, которая подговорила женщин не давать своим мужикам, пока они не перестанут воевать, – так древнегреческие тетки принудили своих драчливых мужей к миру. И говорили, между прочим, точно то же, что наши в своих чатах:
"У каждой муж далеко, без кормильца дом…
А мой – уж восемь месяцев у Пилоса!
А мой – едва успеет возвратиться в дом,
Опять за щит берется, да и был таков!"
Матери тоже не отставали:
"Знай, для женщин война – это слезы вдвойне!
Для того ль сыновей мы рожаем,
Чтоб на бой и на смерть провожать сыновей?" – это кто, наши тетки говорят или древние? То-то и оно.
А уж природу лютой ненависти, которую всегда вызывает женское антивоенное выступление, Аристофан лучше всех разгадал:
"Разве дело, чтобы стали граждан женщины учить,
Чтобы женщины посмели о доспехах рассуждать…" –
Разве не это сегодня читается между строк хоть у полковника, хоть у миротворца-демократа, осуждающего жен мобилизованных, которые как-то не так протестуют? А может, это просто их оскорбленное мужское достоинство говорит: мол, мы не смогли, куда вы-то суетесь?
Я, честно говоря, бессмертную комедию малость подзабыла, а перечитала – и глазам не поверила: кто яростнее всех противостоит женщинам, которые требуют вернуть мужей с войны? Хор стариков! Ничего не напоминает? И жирный аргумент о военном бюджете, с которым жалко расставаться, там, между прочим, тоже присутствует во весь рост – ничто не ново под луною.
Нашим до тех афинянок, конечно, еще расти и расти. И хор стариков у нас помощнее будет, так что надежда так себе. Но помечтать-то можно, правда ведь? По мне, это всяко лучше, чем осуждать.
Лисистрата, кстати, в переводе с греческого – "распускающая войско".
Очень советую перечитать, пока Аристофана не запретили.
Софья Рогачева – журналист Радио Свобода
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не совпадать с точкой зрения редакции
