В странах Восточной и Северной Европы сотни волонтеров помогают украинским беженцам: вещами и продуктами, организацией логистики переезда, поиском жилья. Среди волонтеров много бывших беженцев и эмигрантов из России и Белоруссии, которые часто как никто понимают, что переживают сейчас жертвы войны в Украине.
Финляндия. "Не верила, что все это происходит в реальности"
Яна (33 года, попросит не называть ее фамилию. – СР) уже несколько недель привыкает к жизни в новой стране – Финляндии. Она родом из Днепропетровской области. Три года назад переехала в Харьков с двумя близнецами, в апреле им исполнится семь лет. Один из сыновей – инвалид по зрению и слуху, с расстройством аутистического спектра. В Харькове Яна купила квартиру рядом со специализированным детским центром, чтобы водить туда ребенка. 24 февраля этого года она, как и остальные жители города, проснулась от грохота и бомбежек.
– Первое время, как и многие, не верила, что все это происходит в реальности: пыталась спасти жилье – заклеивала окна скотчем, чтобы стекла не разлетелись при ударе. Потом четыре дня искала человека с машиной, чтобы доехать до вокзала и сесть с детьми на эвакуационный поезд до Львова, – вспоминает Яна. – Поезд был забит: по три человека сидели на верхних полках, мы ехали 28 часов с детьми на полу. Если по пути была какая-то опасность, то поезд поворачивал назад. Вместо обычных 18–20 часов мы ехали 28.
После эвакуации неделю Яна прожила в Варшаве.
– Нужно было выдохнуть после долгой дороги с детьми. Потом я вспомнила, что у меня есть знакомая в Финляндии: она как-то помогала мне оформить документы на сезонные работы по сбору ягод. Я написала ей о своем положении, и она приехала за мной и детьми на машине из Финляндии. Неделю мы жили в Контиолахти, в финской семье, в большом доме, они нас кормили. Потом волонтеры нашли мне жилье в Йоэнсуу, это гостиничный номер, но мы живем совершенно бесплатно, – рассказывает Яна.
Недавно к Яне приходили социальные работники и педагоги, чтобы определить, в какой сад смогут ходить дети. Также Яна подала запрос в местную полицию на получение убежища в Финляндии. Его беженцам из Украины сейчас выдают на срок от 3 месяцев до года. В этот период беженцы получают пособие, медицинскую помощь, школу для детей.
В целом, по оценке Министерства внутренних дел Финляндии, страна готовится принять от 40 до 80 тысяч беженцев из Украины. На конец марта временную защиту уже запросили 14 тысяч человек. Финляндия открыла десять дополнительных центров для приема беженцев на 6250 мест и планирует открыть в ближайшие недели еще.
В разных городах по всей стране благотворительные организации объявляют сборы средств и одежды для беженцев. Повсюду есть специальные центры, в которых украинцы могут взять одежду, игрушки, посуду и даже велосипеды.
Основной поток беженцев приходится на столичный регион Финляндии и город Хельсинки.
– Государство предлагает поселить людей в центры для беженцев, но есть в Финляндии много семей, которые готовы предоставить жилье этим людям, – рассказывает Ирина Весикко.
Она – администратор Демократического общества русскоязычных в Финляндии. Его участники регулярно выходят на акции: раньше – на митинги в поддержку Навального, "Мемориала", против закона об иностранных агентах, с 24 февраля 2022 года – против вторжения России в Украину. Теперь многие участники этого сообщества стали волонтерами и помогают координировать работу с беженцами.
В интернете все обмениваются друг с другом информацией: кто-то может решить вопрос с жильем, кто-то со сбором гуманитарной помощи, кто-то – перевести с финского на русский или украинский, кто-то помогает финансово.
– Мне недавно человек написал. Расселили людей в центре в Оулу, им ничего не показали, даже как кухней пользоваться, где еду достать – они сутки сидели голодные. Я написала нашей активистке в Оулу, они буквально в течение нескольких часов принесли еду, накормили, все объяснили, – рассказывает Ирина. – Или пишет человек, что их расселили в Турку, но в квартире нет ничего – ни кровати, ни кастрюли. Мы кидаем клич в сети, тут же волонтеры русские, финны, украинцы находятся и помогают решить проблему: принесли посуду, продукты и т.д.
Главная проблема для беженцев – найти работу. Те, кто запросил статус беженца, первые три месяца не могут по финским законам работать, те же, кто попросил временную защиту, иметь право на работу, но найти ее не так-то просто. Как всегда, находятся и мошенники, готовые воспользоваться чужой бедой.
– Одна наша активистка написала памятку на русском языке о финских законах, чтобы где-то не обманули, не кинули на зарплату, – говорит Ирина. – Многие пытаются помочь с работой. Например, одна украинка написала, что она печет, ей тут же посоветовали группу в соцсети, где можно разместить объявление и получать заказы. Сейчас начали предлагать помощь в организации досуга. Две русскоязычные женщины, например, устраивают экскурсии по городу для украинцев.
Беженцы из Украины не так массово едут в Финляндию: здесь суровый климат, сложный язык, да и просто далеко. Чтобы последний пункт не стал препятствием, авиакомпания Finnair с 9 марта объявила о 95-процентной скидке на авиабилеты из Варшавы, Гданьска, Кракова, Будапешта и Праги в Хельсинки для граждан Украины, которые покидают страну. Также регулярно на границу с Польшей ездят автобусы с гуманитарной помощью, которые затем вывозят часть беженцев в Финляндию и помогают с размещением.
– По-другому невозможно. В первую очередь, конечно, просто из человечности. Это немыслимая трагедия и страдания, нормальный человек не может не реагировать на это и не помогать. Но приходится думать также и о том, как дальше жить. Нам самим, русским, сложно простить свое государство. А украинцам – тем более, потому что там столько крови. Возможно, наша сегодняшняя помощь и участие помогут смягчить отношения между двумя странами. И, может быть, это поможет хотя бы будущим поколениям русских и украинцев примириться друг с другом, – говорит Ирина Весикко.
Германия. "Это страшная боль"
Инна Котляр – из Москвы, ее муж Константин – из Петербурга, они уже давно живут в Германии, в Ахене. Сейчас они и их друзья все активнее включаются в помощь беженцам из Украины. Людям нужны жилье, одежда, еда и просто поддержка.
– Я тут гуляла с детьми на детской площадке, смотрю – женщина в зимнем пальто и теплой шапке, сразу видно, кто это, они же из зимы пару недель назад прибежали, – рассказывает Инна Котляр. – Сейчас они придут в себя, им нужны начальные языковые навыки, чтобы хоть в магазин сходить. И наш питерский друг Игорь, программист, живущий в соседнем городке рядом с Бельгией, сегодня проводит первые онлайн-курсы немецкого для четырех украинских женщин. А его жена – врач, она уже помогала нам, консультировала дистанционно нескольких женщин, которых я веду. Многие русскоговорящие врачи сейчас принимают украинских беженцев бесплатно.
Только в одном рабочем чате "Помощь с выездом из Украины" больше 150 участников. Несколько дежурных – круглосуточно онлайн, они меняются в зависимости от часовых поясов.
– Изначально была идея забирать людей от границы, но постепенно задачи расширились, – поясняет Инна. – Я смотрю в чатах, там пишут – в таком-то городке или селе, в таком-то подвале лежит женщина: давайте придумаем, как ее оттуда забрать и вывезти. То есть теперь людей нередко ведут от украинского порога до немецкого, польского, любого европейского. Недавно семья из четырех женщин приехала в Розенхайм, это очень дорогой город в Баварии, и волонтеры понимают, что они там не потянут, хотят перевезти их в Манхайм, это город попроще, и там есть какие-то знакомые. Вот они меня просят узнать в управе Манхайма, как им лучше поступить. Так что если сначала мы хотели доставлять людей до первого временного жилья, то сейчас мы помогаем им и дальше, – говорит Котляр.
Лариса Итина, русская эмигрантка, основательница культурного клуба "Арка", живет в Висбадене и сейчас активно помогает украинским беженцам. Все началось с того, что в первые же дни войны в Украине она решила уговорить свою пожилую тетю, киевлянку, уехать из родного города. 28 февраля началась эпопея отъезда.
– Тете Зине 87 лет, это моя тетя по матери, они все из Киева, – рассказывает Лариса Итина. – Тетя Зина убегает из своего города второй раз, первый раз она убегала в 1941 году, сначала с матерью, а потом – с детским домом, потому что мать попала в больницу, а отец погиб на фронте. Она еврейка, убегавшая от Холокоста, от фашизма. И вот теперь она убегает второй раз – от русских.
Лариса с дочерью Риной поехали за тетей Зиной, как только она выехала на поезде из Киева во Львов.
– Там мы ей организовали ночевку, и потом она поехала из Львова в Польшу, мы встречали ее в Перемышле. Там на вокзале был абсолютный ад! Это перевалочный пункт для всех беженцев, в помещении вокзала нельзя было ступить от лежачих тел.
Зинаида Абрамовна, тетя Зина, бежала из Киева в первый раз, когда ей было 6 лет.
– Я не помнила отца, он ушел на фронт, я только помню, что я всех военных называла "папой", – рассказывает она. – В детском доме я всюду ходила с подушкой, боялась, что ее украдут. У мамы был туберкулез, открытая форма. Она долго лежала по больницам, по санаториям. А когда вернулась в Киев, оказалось, что нашу квартиру заняли соседи. Они считали, что мы попали в Бабий Яр. Нам негде было жить. Мама работала в парикмахерской кассиром, уборщицей, кем придется, и там же и жила. Меня в 14 лет отправили из детского дома в профтехучилище, я училась на портниху, жила на съемной квартире.
В 17 лет я уже закончила вечернюю школу с медалью, поступила в Политехнический институт. Стала инженером-механиком. Последние 32 года работала по нефтепереработке, я нефтяник. Когда вышла замуж, мы с мужем построили кооперативную квартиру, я до сих пор в ней живу. Жила. Мне она нравилась, нормальная двухкомнатная квартира в 9-этажном доме. Уезжать я, конечно же, не хотела. Ни за что не хотела. Просто все мои близкие очень переживали, я из-за них уехала. Пришла на вокзал и говорю: "Я хочу поехать в Польшу". – "Идите туда, поезд отходит". Я пошла и села, даже место еще было. Так я до Львова доехала, переночевала у очень хороших людей. А потом села на поезд Львов – Перемышль. Была очень сложная посадка, и поезд был очень загружен. Людей было столько, что пройти нельзя было никак. Чтобы человек прошел, надо было встать. Сидели на сумках. Доехали, слава Богу. Жизнь у меня сейчас нормальная, все хорошо, но, конечно, я душой в Киеве, душа моя очень болит. Не только родные и близкие, но и сам город очень мне дорог. Это страшная боль, конечно. Ни за что нельзя было допускать эту войну. Я считаю, что нет никаких целей, ради которых надо было уничтожать людей, обездоливать миллионы, – говорит 87-летняя Зинаида Абрамовна.
Лариса Итина с другими волонтерами помогает сейчас самым разным категориям беженцев.
– Есть категории людей более европеизированных, компьютеризированных, телефонизированных, которые на всяких страницах и сайтах находят себе какую-нибудь хорошую немецкую семью, туда идут, начинают быстро интегрироваться, и, в общем, им не страшно. А есть люди из Сум или из Изюма. Они ничего не знают. Они добегают до нашей Южной Германии, до Висбадена, довольно забитого и заполненного, и оказываются в пунктах первоначального приема. Это такие палаточки, где очередь на 200–300 человек, а внутри замученные немецкие чиновники принимают беженцев. Эти беженцы, как правило, не говорят по-английски. Иногда кто-то приводит переводчиков, своих родственников или знакомых. Вот и меня попросили помогать каким-то знакомым, и я там для всех переводила.
И оказалось, что люди, прибежавшие из-под бомбежек, с одной стороны, ужасно боятся военных действий, а с другой – ужасно боятся Запада. У них антизападные клише в голове, непонятно откуда. Там есть девочки 1994 года или 1996 года рождения, беременные и с детьми. Они все без мужчин, которых в Украине оставили. Я говорю: "Девочки, вы мне позвоните, напишите, я вам попробую квартиру подобрать, с психологами вас сведу". Они же травмированы, им нужны военные психологи, и я таких знаю. Но ни одна из девочек мне не перезвонила. Я их потом спросила, почему они меня так боятся. Оказывается, на всяких форумах циркулируют слухи, что этих девочек забирают в бордели, а их детей забирают на органы. Интересно, кто распространяют всю эту гадость? Зачем еще пугают и без того дико травмированных людей? Они побежали на Запад, но они боятся Запада. Бегут и боятся. Поэтому им ужасно трудно помогать. И еще: они меня спрашивают, как обходить такие законы, сякие законы. Эта штука плохая, она эти раскрытые объятия может превратить в отталкивание очень быстро, через пару-тройку лет. И я этого очень боюсь.
И еще они меня часто переспрашивают, что я хочу за свою помощь. И какой подвох есть в этих квартирах, куда я предлагаю им поехать. Я не знаю, что с этим делать. Но все же главное, что люди теперь не под бомбами, – говорит Лариса Итина.
Польша. "Российские войска украли у нас будущее"
После первого месяца войны в Украине польские города стали украино- и русскоговорящими. Страна принимает людей, бегущих от боевых действий. По данным пограничной службы, в Польшу с 24 февраля по 30 марта из Украины прибыли 2,36 миллиона человек. В основном это женщины и дети. Кто-то отправляется в соседние страны, но многие остаются в Польше, чтобы дождаться окончания войны и поскорее вернуться домой.
На центральном вокзале Варшавы беженцы ожидают кто автобусов в город, кто поездов до финальных точек своего бега. Для украинцев здесь все билеты на все виды транспорта – бесплатно.
– Мы уехали, когда начали бомбить, – говорит Анастасия из поселка Кириковка (Сумская область). Она приехала в Польшу с двумя маленькими детьми.
– Это было ужасно, никому не пожелаю. В поезде люди с маленькими детками лежали на полу, в тамбурах стояли, – рассказывает Виктория из Днепра.
– Месяц прошел с начала войны, а ты все еще думаешь, что это страшный сон. Первую неделю я вообще беспрерывно рыдала, потому что не понимала, как буду жить. Потом берешь себя в руки, потому что надо заботиться о детях. Картинки будущего в голове нет. Раньше было много планов, а теперь нет ничего. Российские войска украли у нас будущее, – говорит Анжелика, беженка из Киева.
Ясмина бежала из Харькова.
– Я не думала, что столько волонтеров будет нас встречать и что так нам будут помогать. Я боялась, что мы ничего не поймем. Но тут все говорят и на русском, и на украинском. Я слышала, что здесь помогают, но такой доброты, честно говоря, не ожидала.
Поляки собирают беженцам еду, медикаменты, одежду, разбирают приезжих по своим домам, а также перечисляют пожертвования в благотворительные фонды.
– Это невероятный уровень эмпатии и поддержки, который только можно представить, – говорит фотограф и волонтер Алена Смагина, живущая в Варшаве.
Алена организовала сбор гуманитарной помощи для Украины. А логистическая компания ее подруги доставляет грузы из Польши, в том числе в Донецкую и Харьковскую области. Необходимые лекарства и продукты Алена покупает не только за счет пожертвований, но и на собственные деньги.
Катерина Рубанова родилась в Украине, но уже несколько лет живёт в Польше. С первых дней войны она не только помогала собирать гуманитарную и военную помощь, но и организовывала эвакуацию из Львова.
– Посчитать количество людей, которым мы помогли, невозможно. Это сотни, а может, и тысячи, – говорит она.
Сейчас в квартире Катерины живет беженка из Украины Ирина Гутыра.
– Когда-то я мечтала жить в Европе, а сейчас вся Европа тебе открыта, но единственное, чего ты по-настоящему хочешь, это уехать домой, хотя там до сих пор стреляют, – говорит Ирина.
Ирина Гутыра бежала в Варшаву из Киева. Она рассказывает, что до последнего отказывалась эвакуироваться, но снаряды начали падать слишком близко к ее району. Для Ирины нынешняя война – вторая в жизни. Ее родители живут в деревне Новоселовка Донецкой области, которая последние восемь лет находилась в "буферной зоне" между Украиной и "русскими республиками" сепаратистов. В 2014 году Гутыра училась в университете Бердянска, но, приезжая к родителям, слышала, как вокруг села ведутся бои, – "слышно было, будто в окно мелкими камнями стреляют". Когда нынешняя война добралась до Киева и снаряды начали падать близко от ее района, Ирина решила уехать.
– Я тут в Варшаве очень тронута помощью нам. Везде наши флаги, поляки относятся к нам как к братскому народу.
Истории бегства от войны в чем-то похожи. И вопросы, которыми задаются сейчас беженцы, часто звучат одинаково.
– Я не понимаю, как случилось так, что человек может сойти с ума настолько, чтобы изменить жизни такого количества людей. Я иду по Варшаве и уже не слышу польскую речь. Я не понимаю, почему по милости одного человека мы все должны быть здесь, – говорит музыкант Михаил Сосунов (Michael Soul).
Он родился в Беларуси, но в 2021 году переехал в Киев, работал преподавателем по вокалу и писал музыку. В 2022-м стал финалистом национального отбора на Евровидение и планировал сольный концерт. Но 24 февраля началась война.
– На второй день я уехал из Киева и даже не успел снять деньги, поскольку моя карта украинская была оформлена на белорусский паспорт. А все белорусы и русские, кто оформляли себе карты на территории Украины, остались без доступа к деньгам. Я смог забрать с собой только кота. Добрался до Львова. Первого марта пересек границу Польши. Отсюда продолжал следить за украинскими новостями: у одной моей ученицы расстреляли мужа, у другой – взорвали дом... В Варшаве выяснил, что человек с белорусским паспортом может находиться на территории Польши только 15 дней.
Еще в 2021-м в Варшаве открыли "Мирный дом"– убежище для политических эмигрантов из Беларуси. Теперь здесь принимают беженцев и из Украины. Раньше он был рассчитан на 15–18 человек, но сейчас благотворители выделили под приют беженцев еще одно здание. Около 30 человек нашли здесь хотя бы временное жилье.
– Мы предоставляем бесплатное проживание на месяц (индивидуально в зависимости от ситуации могут сроки меняться), обеспечиваем людей продуктами питания, готовой едой, средствами гигиены, необходимыми вещами. Мы также оказываем информационную помощь с вопросами легализации, устройства на работу, устройства детей в школы и сады, решаем проблемы с медицинской помощью, – рассказывает координатор "Мирного дома" Мария Макар.
Сама Мария была вынуждена бежать из Беларуси после протестов 2020 года.
– Я помню это отчаяние и одиночество. И хорошо понимаю, с какими трудностями сталкиваются люди, которые теперь бегут в Польшу из Украины. И мне очень важно им всячески помочь, дать им понять, что все преодолимо и что жизнь продолжается.
По данным ООН, на 27 марта 2022 года, 3,9 миллиона украинских беженцев бежали от бомбежек в ближайшие к западу от Украины страны, в Польше их сейчас более 2,3 миллиона человек.
