Десятки семей из Курской области после наступления ВСУ бежали в Петербург. Здесь им помогают волонтеры Гумсклада. Появился он еще осенью 2022 года для помощи украинским беженцам. С тех пор волонтеры опекают более 300 семей из Украины (примерно 1,5 тыс. человек). Потом к украинским беженцам прибавились россияне, бегущие от обстрелов из Белгородской области. А теперь помогать приходится и жителям Курской области.
Текст: "Окно"
Телефонный звонок:
– Это гуманитарная помощь? Мы из Коренева, Курская, да… мы попали в самый кошмар…
Женщина, судя по голосу, немолодая. Приехала с пожилым мужем, приютили знакомые. Просит помощи. Телефон Гумсклада дал Красный Крест.
Гумсклад не так давно зарегистрировался как НКО и по-прежнему держится на ежедневной работе волонтеров – нуждающимся тут помогают без выходных. Помогать получается благодаря пожертвованиям обычных жителей Петербурга. Волонтеры обращаются за поддержкой к бизнесу, но пока лишь несколько компаний согласились включиться в работу Гумсклада.
Невысокого роста плотный мужчина привез на Гумсклад из деревни в Ленинградской области курских беженцев из села Коренево. Это его дальние пожилые родственники – бабушка и дедушка, и их соседи. Он принял их у себя в доме. Но люди эти бежали без самых необходимых вещей.
– Гуманитарочка у вас и вещевая, и продуктовая. А я даже предположить не мог, что такое в городе есть, – удивляется мужчина.
До того как к нему приехали в чем были родные-куряне, он и знать не знал о беженцах – украинских ли, российских – любых. Поэтому Гумсклад стал для него настоящим открытием.
– А трусы есть? Носки тоже дайте мне. А большой халат? Что-то халатов не вижу, – просит бабушка.
– Хорошо, что я утром по дороге на склад купила в этот раз трусы, – говорит волонтерка и протягивает бабушке новое белье и носки. – Халатов на вас, к сожалению, нет. Надо покупать специально.
Дедушка меряет джинсы в примерочной – две пары ему приглянулись.
На Гумскладе в это время полно народу, хоть люди приходят по записи, но форс-мажор никто не отменял – кто-то опоздал, кто-то пришел раньше. Многие женщины с маленькими детьми, которым то попить хочется, то в туалет, то им надо помочь найти игрушки, то просто надоело ждать, пока мама выбирает вещи.
Гумсклад проводит анкетирование тех людей, которым помогает постоянно, поэтому волонтеры точно знают потребности той или иной семьи. Например, сейчас складу нужно 133 сковородки и 105 кастрюль – есть конкретный список семей, которые в них нуждаются. Новые выдаются по списку, б/у можно взять на полках, но далеко не всегда бэушные есть. По списку, как правило, выдаются новые вещи, специально купленные. Или в очень хорошем состоянии микроволновки, утюги, мультиварки, миксеры, фены – все они проверены и готовы к работе. Казалось бы, а фен-то зачем, не предмет первой необходимости. Или миксер. Да и без микроволновки можно обойтись.
– Но это как сказать, – объясняет волонтерка Ирина. – Люди жили в городах и селах в квартирах и домах, где все было. А здесь надо всегда давать поправку на то, что все они снимают жилье, то есть надо как минимум отдать 25 тысяч рублей, а то и больше за аренду, заплатить коммуналку. На жизнь остается немного. Ну а фен… Представьте себе, что утром вам над бежать на работу и привести голову в порядок. Раньше вы это делали нажатием кнопки своего фена, а теперь что – над газом сушить?
Среди тех, кому помогает Гумсклад, как правило, мамы с детьми, бабушки и дедушки с внуками, пожилые пары, одинокие пожилые люди. У многих еще нет российской пенсии. Одна женщина так и написала в анкете: "Благодаря вам только и выживаю". Есть люди с тяжелыми заболеваниями, нуждающиеся в лечении, мамы с лежачими детьми-инвалидами. Очень много женщин от 50 лет и старше просят урологические прокладки. У многих садится зрение. На Гумскладе помогают решать вопрос с подбором и заказом очков и линз.
Третий раз Гумсклад организовывает в августе Школьный сбор – 300 детей надо собрать в школу.
“Неизвестно, что еще будет”
Здесь помогают всем – независимо от национальности и политических взглядов. Но и сюда докатились частые в соцсетях споры о том, надо ли помогать людям, которые заметили войну только тогда, когда она коснулась их лично, и не сочувствовали украинцам, которых бомбят уже 2,5 года.
– Недавно одна из постоянных наших жертвовательниц, заказывавшая много вещей для беженцев из Украины, попросила в чате, чтобы то, что она заказывает, попадало исключительно тем, кто прибыл из Украины, но ни в коем случае не российским беженцам. Узнав, что такое невозможно, она сказала, что помогать складу пока прекратит, – рассказывает волонтерка Ольга.
Но это был, все-таки единичный случай, добавляет она. На Гумскладе запрещена любая политическая и государственная символика, а также разговоры о политике и религии. Здесь главное – помочь нуждающимся удержаться на плаву.
Каждый день сюда идут и беженцы, и петербуржцы. Вот женщина принесла полную сумку хорошей обуви для школьников и спросила, что еще необходимо. Услышав, что нужны кухонная посуда, ушла и через какое-то время вернулась с двумя сковородками.
А вот в сопровождении внучки пришла женщина лет 65. Она бежала из Суджи к родным в Петербург. Ей нужны теплые вещи и обувь. Удивлена, что еще получит продукты длительного хранения и бытовую химию с гигиеной. На предложение записаться на склад на следующий месяц отвечает с сомнением, надеется вернуться домой, но, подумав, соглашается: “Неизвестно, что еще будет”. Говорить с журналистами она отказывается. Как, впрочем, и большинство других посетителей Гумсклада. Беженцы боятся "сказать что-то не то и лишиться помощи". Те, кто приходят им помогать тоже чаще всего говорят, что делают это от всего сердца и такой поступок не повод для интервью.
Вновь звонит телефон. Волонтерка разговаривает с пожилой беженкой. Та плохо слышит. Да, из Курской области. Бежала в Петербург с шестидесятилетним сыном. В Петербурге внук-студент, живет в съемной комнате, да, все туда вселились. Нет ли одеяла, а то укрываться нечем?
Елена из поселка Коренево Курской области приехала в Петербург с мужем и дочкой. Она соглашается поговорить.
– Мы уехали из Коренево 5 августа, за сутки до вторжения ВСУ – знакомые из Петербурга пригласили переждать недельку-другую. У нас постоянно ракетная опасность объявлялась, беспилотники летали, – вспоминает Елена. – Выехали в чем были, официальной эвакуации в поселке никто не объявлял.
В итоге волонтеры Гумсклада купили мужу Елены необходимые сердечные лекарства, тонометр – из дома семья ничего не взяла, кроме документов и телефонов. На складе Елена сначала подобрала вещи, а потом все же решилась взять и школьные принадлежности, потому что, видимо, дочке-подростку придется начинать очередной учебный год в Петербурге. Семья оформила на Госуслугах единовременную выплату в 10 тысяч рублей, ищут работу. Нет, они никогда не думали, что придется бежать из дома. Когда началась СВО, помогали российским военнослужащим – плели маскировочные сети, лили свечи, собирали гуманитарку…
Гульнара, мать с пятью детьми, старшему из которых 14 лет, младшему 9 месяцев, получила на Гумскладе единовременную помощь, но теперь собирается возвращаться в Курск. Она думала, что удастся найти жилье “за коммуналку” в Петербурге, но не получилось, варианты в Ленобласти рассматривать не стала, решила вернуться в Курск. Волонтеры искали ей жилье даже с помощью местных СМИ, но никто не откликнулся.
– Поеду обратно к родителям, – говорит женщина. – Они сказали, что в Курске все более или менее.
"Мы не думали, что до такого дойдет"
Ольга – многодетная мать. Из Суджи ее семья уезжала 6 августа.
– Началось с вечера накануне – "бах, бах, бах", а потом все сильнее и сильней, посыпались осколки, а потом уже пошли прилеты, короче, мы выехали.
Ольга вспоминает, как в машину вся семья набилась битком.
– Собачка маленькая сама в машину прыгнула, а вот кошка осталась в доме, да две крыски белые в клетке заперты остались… умерли уже, наверное… Сначала думали, что немного отъедем, переждем, а потом назад. Но “назад” не получилось. За нами еще семья выезжала, догнали нас потом, так они сказали, что вообще выезжали под огнем, из кустов по ним стреляли.
У Ольги четверо детей. Старшая дочь с мужем и ребенком уехала на своей машине, сейчас они добрались до Рязани – там родные мужа. И так получилось, что оказались в чужом городе они без документов – ни свидетельств о рождении детей, ни паспортов, ни полисов медицинских, ничего нет. Следом за ними ехал отец зятя (мужа дочери) на своей машине, он вез документы всей семьи – и пропал, с ним до сих пор нет связи. Ольга со средней дочерью и ее малышом, мужем и двумя младшими детьми две недели пробыла в Курске, надеясь, что все закончится и можно будет вернуться. За это время пыталась подать через Госуслуги запрос на компенсацию в 10 тысяч рублей.
– Я дня четыре сидела в телефоне, у меня с пятого раза получилось подать, а так все: "Заявление удаляем, переподавайте". В итоге у меня все равно отказ, у зятя – отказ, у дочерей – отказ, у мужа – тоже отказ. Причина – адрес фактического пребывания указан неправильно.
Ольга в Курске звонила в местную соцзащиту, там только разводили руками: "Ничего не можем сделать, переподавайте заново".
Ольга никогда так долго не была за рулем, никогда не вела машину по улицам и магистралям большого города. В Петербург семья приехала потому, что средняя дочка сюда ездила на экскурсии, и у нее здесь появились знакомые, которые согласились принять всю семью, пока те не найдут жилье. Но с собачкой, пусть и с маленькой, найти жилье непросто. Возвращаться домой страшно. Ольга услышала, что в Курске школьников собираются переводить на дистанционное обучение, и боится теперь, что все это надолго. Да и самая младшая дочка, которая должна пойти в первый класс, очень напугана.
– На улицу не выходила, забивалась в угол, страшно плакала, слыша взрывы.
Семья на Гумскладе получила самое необходимое – продукты длительного хранения, гигиенические средства, бытовую химию, постельное белье, кастрюлю, сковородку, чашки-ложки.
– Сын, видя, что я чашки беру, сказал: зачем же нам они, у нас ведь дома все есть… Но есть ли теперь у нас дом? – говорит Ольга.
Семья совсем недавно купила генератор, запаслась бензином – на случай, если вдруг будут перебои со светом. Генератор, бензин, еще одна машина – все осталось в Судже.
– Теперь украинцы на ней, наверное, катаются, – вздыхает Ольга. У нее дома на столе были подготовлены к консервации помидоры, в кладовке – уже готовые банки.
– Мы не думали, что до такого дойдет, что это будет на территории России. – Ольга сжимает губы. – И эвакуации никакой не было, сами выезжали, кто как мог и умел.
Ольга не помнит, чтобы в Судже оставались украинские беженцы.
– Если и были они у нас, то сразу ехали дальше, кто в Польшу, кто куда.
Ольга не сопоставляет появление в их местах украинских беженцев и тот факт, что теперь беженцами пришлось стать им самим. Про время после февраля 2022 года она говорит только, что "часто бахало, но что здесь, у нас такое будет, никто и представить себе не мог".
Бежавшая из Курской области Светлана недавно в Судже переехала в новую квартиру, сделала ремонт. Но так получилось, что ее дом буквально зажат между административными зданиями. Светлана не обращала на это внимания.
– Никто же не думал, что эти здания станут целями. А тут... Грохотало ужасно, выбило стекла, мы бежали к машине с ребенком и мужем.
Вера Васильевна сидит на стуле – от духоты ей стало немного дурно, несмотря на вентиляторы, работающие на полную мощность: народу слишком много. Волонтеры предлагают ей воду, дают приложить к щекам холодное. Она приходит в себя. Учительница. Из Суджи. Никогда не думала. Да, надеется вернуться. Цел ли дом? Когда это закончится все? Да, запишите меня на сентябрь. Вера Васильевна изумленно оглядывается вокруг.
– Неужели все эти люди кругом – украинцы, беженцы? А ведь говорят по телевизору, что Мариуполь весь уже отстроили… И неужели вот это вот все – вы сами для других людей покупаете? И бесплатно в свободное время тут работаете? Так, получается, что вы-то и есть настоящие герои…
За последние две недели Гумскладу пришлось срочно увеличить число волонтеров, работающих одновременно. Теперь надо, чтобы три человека дежурили на складе с 12 до 18 часов – выдавали то, что нужно по спискам, помогали людям подбирать вещи, собирали в школу детей, забирали посылки из пунктов выдачи маркетплейсов, обзванивали тех, кому подошла очередь на сковородки, утюги, кастрюли. Еще два-три человека ежедневно нужны на разбор и сортировку принесенных вещей.
