29 сентября президент России Владимир Путин потребовал исправить ошибки, допущенные в ходе мобилизации, и отправить домой тех, кто был призван без надлежащих оснований: многодетных отцов, людей с хроническими заболеваниями и лиц, вышедших из призывного возраста. Однако с 21 сентября повестки уже получили тысячи россиян, которые не подходят под критерии так называемой “частичной мобилизации”. Корреспондент Север.Реалии поговорил с теми, кто пытаются доказать, что их близкие не должны идти на войну.
Частичную мобилизацию Владимир Путин объявил утром 21 сентября, и уже через пару часов появились первые сообщения о вручениях повесток в военкоматы. По словам министра обороны Сергея Шойгу, призвать планируется 300 тысяч резервистов с боевым опытом. Однако повестки приносили и студентам, и мужчинам с категорией здоровья "Д"(абсолютная негодность к военной службе. – СР), и пенсионерам, и женщинам-медикам.
Так, в Москве повестка пришла инвалиду I группы Георгию Голоколенко 2001 года рождения. У него диагностированы аутизм, эпилепсия, шизофрения. Он не ходил в школу, несколько раз лежал в психиатрических клиниках, а по достижении 18 лет его признали недееспособным. По словам Аллы, родной сестры молодого человека, он не разговаривает и не может самостоятельно себя обслуживать.
– В 2019 году, когда брату исполнилось 18 лет, я лично ходила в Тушинский военкомат и показывала все его документы об инвалидности, – рассказывает Алла. – К слову, до меня туда уже ходили другие члены семьи, но этого им оказалось недостаточно. Замечательная женщина в военкомате делала вид, что они просто потеряли все наши справки. С горем пополам нам тогда удалось доказать, что Гоша не годен к военной службе, от нас отстали, – вспоминала девушка.
Однако после объявления мобилизации Гошина мама, которая является его опекуном, увидела в почтовом ящике по месту прописки повторную повестку на имя молодого человека. Сразу после этого Алла написала об этой повестке в инстаграм.
– Мы никуда не обращались. Я опубликовала пост и рассказала историю журналистам. И буквально на следующий день моей маме позвонили из соцзащиты и пообещали решить вопрос с военкоматом максимально оперативно. Женщина, которая звонила, сказала, что они узнали об этой истории через инстаграм. И я советую всем предавать такие истории огласке, так как это оказалось очень действенно, – говорит сестра Георгия.
"Никто бы не подумал, что будем радоваться раку"
В Калининградской области повестка пришла 40-летнему бывшему гранатомётчику Владимиру (имя изменено. – СР), который перенёс операцию из-за онкологического заболевания. Его сердце работает благодаря импланту.
Владимир – инженер в системообразующем предприятии, поэтому пока ему дали "бронь от мобилизации". Однако, как рассказала корреспонденту Север.Реалии дочь калининградца Елизавета (имя изменено. – СР), некоторых сотрудников предприятия отсрочка не спасла, потому что за неделю до официального объявления мобилизация представители военкомата наведались на работу её отца.
– Представители военкомата пришли на работу, собрали всех мужчин, настойчиво попросили дать всю информацию по военным билетам и предложили работу: подъёмные 300 тысяч рублей и зарплата в 150 тысяч. Отправляйтесь, мол, в Беларусь, ремонтируйте сломанные военные гаджеты, – вспоминает Елизавета. – Но когда они начали вчитываться в бумаги, то никакой Белоруссии там и в помине не было. Почти в каждом пункте Херсонская область. Несколько страниц о рисках, один из которых – смерть. Договор – это не пара страниц, а капитальный талмуд, который в полной мере читают единицы, а стоило бы. Согласились двое из 40, у них ситуация тяжёлая финансовая, и, как говорит папа, они не дочитали…
В первые дни мобилизации тот же военкомат "торжественно" вручил повестки сотрудникам предприятия, в том числе отцу Елизаветы. Никакие бумаги неделей ранее он не подписывал.
– Брони-то не сразу появились, а повестки – вот они, искать никого не нужно, все данные военников есть. Но отсрочка не освобождает от мобилизации, просто его не заберут в первую волну, – поясняет Елизавета.
Сейчас семья пытается доказать, что Владимир, у которого онкологическое заболевание, не годен для службы. Пока что на его личном деле в военкомате "красным карандашом написано", что все справки рассматривает госпиталь.
– Если ему хватит документов, то дадут отсрочку, если нет, то будет полное обследование в госпитале, – говорит девушка. – Но, я надеюсь, что получится доказать. У него ведь в медицинской книжке есть записи о всех операциях и обследованиях: и в Петербурге, и в Калининграде. Когда ты наблюдаешься по болезни внутри одного города и у тебя, например, нет записей об имплантанте, то вопросов к тебе намного больше, могут сказать, что ты "всё купил".
На днях отец Елизаветы ходил в военкомат "узнать, что там по нему решили".
– Ему сказали, что у него "красный карандаш, не переживайте – позвоним”. Странное словосочетание в нынешних реалиях – "не переживайте", – рассказывает дочь. – Хотя сейчас такое время: никто бы никогда в жизни не подумал, что будем радоваться раку. Иначе шансов, что не заберут, было бы куда меньше.
"Ещё немного – и на БТРы будем скидываться"
В Самарской области, узнал Север.Реалии, призывникам не дают пройти медкомиссию больше недели. Многие из них по-прежнему ждут её в военной части в посёлке Рощинский. Среди них – отец трёх несовершеннолетних детей Дмитрий (имя изменено. – СР), его младшей дочери всего полтора года. Дмитрий проходил срочную службу 11 лет назад, боевого опыта нет. На войну его отправила мать: лично вручила ему в руки повестку и сказала идти в военкомат, чтобы тот поехал на "спецоперацию", а его семья в это время получала бы обещанные государством выплаты и льготы. Теперь решает, как вытаскивать мужчину из военной части, бывшая жена Валерия (имя изменено. – СР) – у них двое совместных детей, которых она не хочет оставлять без отца.
Мобилизованных сразу поставили перед фактом, что закупать снаряжение им нужно самостоятельно. Стоит это около 200 тысяч рублей – эти деньги обещают компенсировать, но когда это случится – неизвестно.
– Перед отправкой в Рощинский у них пацанов из петли вытаскивали. Люди сходят с ума, – рассказывает Валерия. – А в самой части ничего нет: ни спальных мешков, ни жгутов, ни бронежилетов, ни касок, ни аптечки. Одежда ужасного качества, пошитая на скорую руку. Говорят брать им с собой женские прокладки, чтобы в обувь стелить. И колготки, чтобы в холода не мёрзнуть. Ещё немного – и на БТРы будем скидываться.
После того как Владимир Путин признал, что при мобилизации были допущены ошибки, и потребовал их исправить, родственники мобилизованного собирали справки о его хронических болезнях, у Дмитрия были грыжи.
"Мы ничего не знаем, у нас в первый раз мобилизация"
Другого молодого человека достать из Рощинского пытается его жена Мария (имя изменено. – СР). По её словам, он служил пять лет назад, "стрелял один раз в поле для отчётности". В военном билете у него стоит категория "А", но в 2019 и 2020 годах Кирилл перенёс две операции из-за осложнений во время хронической ангины, поэтому категория могла поменяться, но медкомиссию ни в военкомате, ни в части пройти ему не дают.
– Путин чётко и ясно сказал, что, если у человека есть хронические болезни, то он не подлежит призыву. Правильно? Правильно. У Кирилла хроническая ангина. Если он заболевает, у него на фоне ангины развивается отит, осложнения на уши, нос и горло, он задыхается и ужасно себя чувствует. А в военнике у него стоит категория "А". Но уже после срочной службы у него было две операции из-за этой ангины, – рассказывает Мария. – Тем более боевого опыта у него нет, даже опыта сапёра, как у него написано в военнике, нет.
О повестке Мария и её муж узнали случайно, ее подписал отец Кирилла.
– Повестку принесли по месту прописки две женщины без формы. Отец в этой повестке расписался и просто всучил её моему мужу. Мы начали разбираться: бумажка, перечёркнутая от верхнего правого угла до нижнего левого. Там, где написано, какое военное подразделение её отправило, было замазано корректором, что это какая-то школа. Дата и ещё какая-то информация были написаны карандашом, то есть это вообще выглядело как филькина грамота. Я предлагала идти к юристу, потому что вручили не ему и не он расписывался. Но мой муж побоялся сесть в тюрьму за уклонение и сказал: "Ну, раз надо, то пойду проверю". В итоге в военкомате у него не спросили ни про военный опыт, ни про болезни, вообще ничего! И на следующий день увезли в Рощинский, сказали, что там будет медкомиссия не более трёх дней. Прошло больше недели, никакой медкомиссии до сих пор не было, – возмущается Мария. – Мой муж подходил к командиру части с просьбой написать заявление на прохождение медкомиссии. Командир ему ответил: "Ничего страшного, заболеешь – отправим тебя в госпиталь, будешь валяться, нужна будет операция – сделаем".
При этом в самой военной части, по словам Марии, никого не лечат, учений для мобилизованных не проводят.
– Они там целыми днями едят, пьют, спят, курят, и всё. Никакой подготовки нет. Учения только у разведки. Остальным спустя неделю сказали палатки собирать. Капитан говорит сапёрам: "Да мы вас всему научим, никто вас просто так туда не отправит". Мужики ему отвечают: "Вы что, за две недели нас научите?" Капитан: "Мы и за неделю учили". Мужики ржут – ну, да, военному делу за неделю научить. Цирк! – жалуется Мария. – Лекарств, между прочим, там тоже не дают, жёны сами им всё везут.
Теперь Мария ходит по больницам и собирает справки.
– Но в нашей великой стране, видимо, жена – никто, поэтому мне ничего не дают. Несмотря на то что я всё же достала заключение об одной из операций, второе надо забирать из архива, а для этого необходимо присутствие моего мужа, – недоумевает она. В самом военкомате, добавляет Мария, руками разводят и говорят: "Мы ничего не знаем, у нас в первый раз мобилизация, идите в другой кабинет".
Для того чтобы из военной части отпустили мужчин, которые не подходят под критерии "частичной мобилизации", их жёны уже писали письма в военную прокуратуру и губернатору Самарской области Дмитрию Азарову. Но большинство обращений просто проигнорировали.
Мария настроена решительно.
– Депутат Госдумы по Самарской области Хинштейн нам обещал, что приедет и сам разберется с "бардаком в военной части". Теперь жду, когда будут разбираться с ошибками при мобилизации уже на федеральном уровне. Сдаваться не собираюсь, – говорит она.
Несмотря на то что, по словам министра обороны Шойгу, призвать в России планируется 300 тысяч мужчин, источники "Медузы" и "Новой газеты. Европа" заявляли, что реальные цифры куда больше – около миллиона человека. При этом собеседник "Медузы" утверждал, что из областных центров "рекомендовали набирать по минимуму", поэтому огромное число повесток пришло именно в сельские районы: "Там нет СМИ, оппозиции и больше поддержки (войны. – СР)".
