После начала войны из России уехали сотни тысяч россиян. Кто-то – в ближайшие страны, а кто-то – как можно дальше, как 33-летний Женя Орлов из Архангельска. После вторжения российской армии в Украину его оштрафовали за дискредитацию войск из-за того, что он дал определение фашизму в своих соцсетях. Бывшая жена, прочитав его, запретила ему общаться с дочерью, чтобы он ничего "плохого" про Россию не смог ей рассказать. Орлов эмигрировал в Аргентину и уже там выступает против российской агрессии.
"Раньше я думал, что фашизм – это мужик в форме что-то орущий на немецком с трибуны. Теперь я понял, что фашизм – это 30-60-летняя россейска бабка, поливающая всех дерьмом в комментариях. С цветочком на аватарке".
Именно этот пост Орлова, по мнению российского суда, подрывает доверие к проведению военной операции в Украине. Опубликовал он его ночью 3 июля на своей странице "ВКонтакте". До 25 лет он жил в Архангельске, напротив дома на проспекте Советских Космонавтов, где 18 лет назад ночью прогремел мощный взрыв, унесший жизни 58 человек. Взорвавшего дом слесаря позднее приговорили к 25 годам колонии.
– Я тогда был ещё мелкий, но уже понимал, что произошла трагедия. У дома была куча спасателей, власти объявляли траур. А сейчас я открываю соцсети и вижу, как такие же абсолютно дома, эти советские панельки, просто массово уничтожают в Украине, – недоумевает Женя. – А я ведь думал, что "война – это плохо" – общепринятый штамп, примерно как "мы дышим воздухом".
Женя уехал из Архангельска, потому что, как он шутит, "остановился там в росте". Сначала в Петербург, потом в Москву, а затем и за границу. Кыргызстан, Грузия, Беларусь, путешествия. Но 24 февраля застало его неподалеку от российской столицы, в загородном доме друга, куда вместе с женой Надей приехал проведать близких.
– Я не сразу понял, что произошло. Я, конечно, следил за новостями, но все это казалось блефом. Полномасштабное столкновение стало для меня большой неожиданностью. Моя жена сразу сказала, что надо уезжать. Тогда еще было непонятно, закроют ли границы, но уже было очевидно, что все станет дороже, а денег у нас было немного, – вспоминает он. – Буквально через несколько дней мы улетели в Бишкек. Потому что это недалеко и непопулярно, думали мы, и туда вообще никто не полетит.
"В каждом из нас живет имперство"
С Надей, второй женой, Женя познакомился в Грузии. Она родилась и выросла в Беларуси. Уехала в Грузию, когда стало понятно, что протесты 2020-го, в которых она активно участвовала, не сработали. Женя говорит, что тогда она была социальным работником – "просто обычным человеком, одним из тех, кто устал терпеть".
До знакомства с ней, признается Женя, он иногда посмеивался над "братьями-белорусами", потому что, как оказалось, "в каждом из нас живет имперство".
– И выясняешь ты это неожиданно. Я вот за либеральные ценности, но о белорусах раньше думал, что это какой-то мирный маленький народец, живущий рядышком – практически Россия, – рассказывает он. – Думал, что они будут терпеть [режим Лукашенко] бог знает сколько еще. Да и они так думали про себя, но в итоге вышли и что-то сделали в рамках страны. А россияне не сделали.
Многие россияне протестуют против войны, но большинство, говорит Женя, все же ее игнорируют или поддерживают. На вопрос, почему это происходит, он цитирует бывшего мэра Архангельска Александра Донского: потому что демократия в России – это колбаса.
– Когда я читал его программу в детстве, я вообще не врубился. Подумал, что он дурак и несет какую-то ***** (ерунду. – СР). Но сейчас я с ним согласен. Колбасой я называю бытие россиян – то, что они считают своей плотью и кровью, – объясняет Женя. – И вот на примере Шиеса это прекрасно видно. Этот протест сработал не потому, что жители Архангельска как-то отличаются от других россиян, а потому, что происходящее ударило их прямо в бытие. То же самое Запад пытался делать своими санкциями, отнимая у россиян "Зару", "Икею" и "Макдоналдс". Пытался отобрать у них колбасу. Вот только они промазали. Россиянам, как оказалось, на это наплевать... Вот и война у них тоже ничего не отнимает. Ну, по крайней мере они так думают, потому что пропаганда действительно работает. Я учился на историческом факультете в САФУ, и мы всё это проходили. Так что когда одногруппники сдали студентку Олесю Кривцову – это тоже стало для меня шоком. Как это возможно на историческом факультете? Даже если вы на нем плохо учились, вы все равно знаете, что такое тоталитаризм, хотя бы по Умберто Эко.
По словам Жени, когда он писал о "30–60-летних женщинах", он не имел в виду именно женщин или фашизм как историческое явление, а говорил скорее о собирательном образе тоталитарного мышления.
– Когда ты заходишь на страницы этих женщин, ты видишь что-то в духе "как посадить огурцы", "вот мой внучок", "как убить всех укронацистов", "а вот мы на даче". И это какое-то непонятное мне мышление, которое внедрено в сознание человека. Они как будто бы становятся носителями этой ненависти, продукта пропаганды. И в социальных сетях все выглядит так, словно они искренне это поддерживают, культивируют и распространяют. И это очень смешно и грустно одновременно. Какой род войск я дискредитировал этим своим высказыванием? Кто на меня донес? Наверное, всё те же женщины, которые считают, что они часть этой войны.
Свою бывшую жену Женя тоже считает подвергнутой "этому массовому явлению". После того как на него составили протокол о дискредитации российской армии, она фактически запретила Жене общаться с их 11-летней дочерью, "потому что вдруг я чего плохого скажу про Россию, а я много плохого говорю". По его словам, сейчас он общается с ребенком через бабушку, пишет ей в вайбере, но она практически не отвечает. "Уж не знаю, что ей там сказали – наверное, что я предал Россию", – переживает он.
– Я решил рассказать об этом именно потому, что так всё это [тоталитарный режим] и работает. Он запугивает через семью, через школу, через детей. Почему матери [российских военных] молчат? Да потому, что им страшно. Страх сковывает всех. Я в Аргентине, но все равно не знал, стоит ли мне это рассказывать. А когда ты каждый день варишься в этом? Страх побеждает, пока все молчат.
Сейчас Женя работает моушн-дизайнером. По его словам, когда они с Надей думали, куда поехать из Кыргызстана, вариант с Европой отпал достаточно быстро.
– Там много украинцев, и им нужнее. А Турция и Грузия и так переполнены русскими, да и очень дорого там стало, – рассказывает Женя. – Билеты в Аргентину мы купили с денег, которые нам подарили на свадьбу. А Аргентина далеко, и это здорово. Будучи неподалеку, ты все равно боишься, что до тебя доберутся, потому что ты говоришь что-то, что им [властям РФ] не нравится. Это иррациональный страх, с которым невозможно не считаться. Уехать дальше было проще, потому что когда ты выходишь к посольству в Аргентине и кричишь, что Путин ***** (плохой человек. – СР), а тебя не бьют и даже не задерживают – твой внутренний фээсбэшник тебя отпускает.
И в этом, в общем-то, и кроется основная причина желания уехать из России, говорит Женя, потому что дальше – больше.
– Есть старая байка про двух лягушек, одну из которых кинули в кипящую воду, а другую – в медленно нагревающуюся. И первая обожглась, но сразу же выпрыгнула, а вторая сварилась, потому что вода нагревалась постепенно. Я долго жил в Грузии и видел надписи, что россияне оккупанты. Но что я делал в 2008 году? Занимался своими делами. Кипятком, который обжег мой мозг и заставил выпрыгнуть, стала Украина. Я стараюсь своих оставшихся в России друзей сейчас убедить в том, что постепенно все нагревается. Да, сейчас война снаружи, но когда она закончится, врагов начнут искать внутри.
"Национальная черта аргентинцев – не отказывать напрямую"
Сколько россиян уехало в Аргентину после начала российского военного вторжения в Украину, сказать невозможно. В недавнем фильме журналиста Андрея Пивоварова о том, как живет "самая дальняя из близких России стран", говорится, что речь идёт о десятках тысячах человек.
Многие из них едут в Аргентину рожать. Любой ребенок, рожденный на территории страны, автоматически становится аргентинцем, а на основании гражданства ребенка через год аргентинский паспорт могут получить и его родители. На общих основаниях гражданство здесь можно получить уже через два года после получения первого ВНЖ.
Также после приезда в Буэнос-Айрес можно податься на беженство. Это даёт право находится в стране всё время, пока рассматриваются документы. Женя говорит, что некоторые эмигранты продлевают свои заявки на получение убежища на протяжении семи-восьми лет. По его словам, в этом заключается какая-то национальная черта аргентинцев – не отказывать напрямую. "Они никогда не говорят тебе сразу "нет". Они говорят: "завтра".
– Я думал, что в Аргентине будет много проблем. С жильем, потому что здесь другая система аренды, с адаптацией, потому что здесь другая система денег и постоянная инфляция, с работой, потому что Аргентина – небогатая страна. Но самым сложным оказалось просто привыкнуть к тому, что ты находишься в другой части мира, – говорит он. – В Аргентине всем пофиг. Это слишком далеко, у них здесь свои проблемы. Периодически какой-нибудь таксист или проходящий мимо твоей акции человек может сказать, что Путин хороший, потому что дал отпор НАТО. Но это не частое явление и может быть связано с тем, что тут RT по телеку вещает на испанском.
Сейчас Женя с Надей занимаются в Аргентине организацией различных мероприятий, постепенно пытаются превратить это в стартап. Вместе выходят протестовать против войны в Украине, участвовали в акциях, когда были мариупольский драмтеатр, Буча или Днепр.
– Летом после ракетного удара по ТЦ в Кременчуге мы пошли к местному ТЦ с фотографиями и плакатами о том, что в Украине люди тоже просто пошли за покупками, но уже не вернулись. К нам подошли полицейские, спросили что мы делаем, а затем предложили нам помощь. Они перекрыли дорогу, чтобы мы прошли шествием. От этого страх и уходит.
