18 января пригожинское издание РИА "ФАН" опубликовало видео, на котором очередная группа бывших заключённых, вступивших в ЧВК Вагнера, возвращается домой с фронта. Среди них оказался Кирилл Неглин, который был осуждён за избиение жены. Журналисты "Верстки" выяснили, что известно о нём и о других бывших заключённых, которые вышли на свободу раньше времени и вернулись домой вместе с ним.
Текст: Верстка
"Вы бьётесь тут не за что-то, вы бьётесь за своих детей. Ну и, естественно, за семьи, за деньги, а родина – это уже дальше. Как бы это всё и есть родина – одно объёмное название. Так что, ребята, берегите себя, берегите своих близких". Такую речь произносит один из мужчин на 5‑й минуте видеоролика.
На видео бывшие заключённые, побывавшие на фронте в составе ЧВК Вагнера, едут на автобусе в Петрозаводск, чтобы оттуда разъехаться по домам. Они только что прилетели из зоны боевых действий. На родине их лично встретил основатель ЧВК Евгений Пригожин и напутствовал "помнить заповеди". "Чтобы попасть к нам на войну опять, не обязательно садиться", – объявил он и добавил, что желающие продолжить воевать могут продолжить делать это в составе ЧВК, а остальные могут "жениться, креститься, учиться".
Мужчина, который появляется в этом видеоролике и призывает беречь близких, – Кирилл Неглин, житель карельского города Сегежа. На старой странице во "ВКонтакте" у него стоит статус: "Я ЛЮБЛЮ СВОЮ СЕМЬЮ". В колонию он попал в числе прочего за избиение жены.
В судебном решении говорится, что Неглин, будучи пьяным, нанёс своей супруге "не менее пяти ударов руками и не менее пяти ударов обутой ногой". Дома при этом находились дети, которых женщина, испытывая "сильную физическую боль", боялась напугать криками.
В своих показаниях жена Неглина рассказала, что была знакома с ним с 10 лет и в детстве он "был хулиганом". Позже у них начались отношения и родился ребёнок. Муж был "вполне адекватный, не агрессивный" и руку на неё не поднимал. Но потом стал выпивать, и его "как будто подменили".
Однажды, по словам жены, он в одиночку выпил полбутылки водки и стал преследовать и бить её. Она лежала на диване и прикрывала лицо руками, а он "наносил удары по голове, лицу, туловищу, рукам и ногам".
После этого женщина ушла из дома – она отправилась к своей матери, а потом уехала на дачу к свекрови. Но спустя время Неглин приехал и туда, стал требовать, чтобы жена с ребёнком возвращалась домой. На вопрос, будет ли дома "всё хорошо", он ответил супруге, что "посадит её в туалет и будет убивать". После этого он начал снова бить женщину: она упала, и он наносил удары обутыми ногами. При этом она молчала, потому что "боялась за детей". После этого эпизода жена Неглина написала заявление в полицию и дала показания следователям.
Через некоторое время она дала повторные показания: женщина заявила, что оговорила мужа, на самом деле он её не избивал – они просто поссорились и она упала, ударившись о табурет. А на даче у свекрови муж якобы нанёс ей два удара по лицу, а не избивал ногами. Но позже она вернулась к своим первичным показаниям. Женщина объяснила следователям: она боялась мужа и переживала, что дети останутся одни, поэтому хотела его защитить. Также она боялась, что Неглин "в следующий раз может попросту её убить".
Следователи трактовали действия Неглина как опасное для жизни умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Мужчину судили по ч. 1 ст. 111 УК РФ. Во время суда он продолжал угрожать жене: говорил, что "она долго не проживёт. Сколько суд ему отмерит срока, столько ей и жить осталось".
В мае 2015 года Сегежский суд приговорил Неглина к 5 годам и 3 месяцам лишения свободы за избиение жены. Ранее – в 2014 году – он получил ещё один приговор, за покушение на сбыт наркотиков. Общий срок составил 12 лет 10 месяцев в колонии строгого режима.
Что касается жены Неглина, то после избиения ей пришлось сделать две хирургические операции, у женщины удалили селезенку. В 2019 году она потребовала у мужчины моральную компенсацию в размере 1 млн рублей, и суд частично удовлетворил её требования. В судебном решении 2019 года она фигурирует уже под другой фамилией – с Неглиным они развелись.
Сейчас, судя по соцсетям, она уже замужем за другим человеком.
Судился Неглин и с матерью. Он взял у неё в долг 600 тысяч рублей, а вернул лишь 250 тысяч. Остальные деньги мать взыскивала через суд. В 2018 году Сегежский городской суд Карелии постановил, что сын должен вернуть матери еще 350 тысяч рублей.
Кроме этого, Кирилл Неглин в двухтысячных годах был судим Сегежским городским судом за убийство, следует из данных Верховного суда Карелии. Сами решения суда не опубликованы. Но, как указано в решении Сегежского городского суда Республики Карелия, куда Неглин обратился с иском к МВД России, ещё несовершеннолетним он в 2000–2003 годах содержался в СИЗО‑1 и СИЗО‑2 УФСИН России по Республике Карелия, в августе 2003 года его отправили в карельскую ИК‑7, откуда он освободился в сентябре 2010 года.
Неглин заявлял, что в СИЗО он находился в антисанитарных условиях, и требовал компенсации. Этот иск рассмотрели в августе 2022 года, когда Неглин уже отправился воевать. В удовлетворении требований мужчине отказали.
До того, как попасть на фронт в составе ЧВК Вагнера, Неглин отбывал наказание в ФКУ ИК‑7 УФСИН России по Республике Карелия. Теперь он – раньше срока – вернулся на свободу. Связаться с его бывшей женой и родственниками не удалось.
Руководитель Центра защиты пострадавших от домашнего насилия при Консорциуме женских неправительственных объединений, адвокат Мари Давтян говорит, что возвращение на свободу заключённых, которые преследовали, запугивали и избивали близких, – большой риск. И потерпевшие, и адвокаты в таких ситуациях опасаются последствий.
– Агрессоры часто склонны к преследованию и мести, – говорит Давтян. – Это типичный паттерн поведения. Естественно, они могут преследовать потерпевших и после освобождения из мест лишения свободы. Когда мы, например, в судебном процессе представляем потерпевших, всегда заявляется ходатайство, чтобы потерпевшую уведомляли об исполнении наказания, изменении наказания, об условно-досрочном освобождении и прочем.
Это нужно для того, чтобы потерпевшая могла позаботиться о своей безопасности. Но в случаях, когда заключённые освобождаются после вербовки в ЧВК Вагнера, как говорит Давтян, потерпевших вряд ли кто-то будет о чём-либо уведомлять.
– Невозможно отследить – ушёл человек в ЧВК Вагнера или не ушёл, нет никакой публичной информации об актах помилования, – говорит она. – Поэтому мы находимся в ситуации неизвестности. Эти люди могут в любой момент выйти, вернуться, и мер безопасности принять невозможно, потому что у нас их нет. Нет ни охранных ордеров, ни запретов на приближение. А в отношении помилованных людей на практике обычно не сохраняется даже административный надзор.
Дарья Байбакова, директор московского филиала "Ночлежки", также отмечает, что участники боевых действий – это люди, которые находятся в группе риска по бездомности. Из-за ПТСР многим может быть нелегко встроиться в общество. Также возникает и риск домашнего насилия – а значит, может возрасти количество бездомных женщин и детей, которым придётся "бежать в никуда", спасаясь от агрессии.
Сирота с пятью судимостью
"Вёрстка" нашла и другого бывшего заключённого, которого показали в том видеоролике. Им оказался 32-летний Илья Мошнин из карельского Медвежьегорска.
Судя по судебным актам, Мошнин не раз избивал людей, вместе с друзьями взламывал помещения, воровал компьютерную технику и инструменты, а однажды до смерти забил человека.
В 2017 году его судили по нескольким статьям за кражи, умышленное причинение вреда здоровью средней тяжести, незаконное изготовление и оборот оружия, грабёж, незаконное проникновение в жилище и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего.
Мошнина приговорили к 11 годам 6 месяцам в исправительной колонии особого режима, но позже Сегежский городской суд Карелии сократил этот срок до 10 лет 8 месяцев.
При этом ранее Мошнин уже был судим пять раз. Трижды в 2009 году – за вымогательство, за кражу и грабёж и за разбой. Дважды в 2012 году – за кражи и грабёж. В общей сложности он провёл в колониях более 5 лет.
Сам Мошнин на судах говорил, что считает свои уголовные преступления вынужденной мерой. Он был сиротой и по достижении 18 лет не получил причитающееся ему жильё, хотя неоднократно обращался в Администрацию МО Медвежьегорского муниципального района.
– Чтобы прожить, он вынужден был воровать, в связи с чем неоднократно отбывал наказание в местах лишения свободы, – говорится в определении Верховного суда Республики Карелия, куда Мошнин обращался в 2021 году, чтобы взыскать со своего района компенсацию в 2 млн рублей. Но суд ему отказал.
