27 мая совет "Открытой России" принял решение о ликвидации. Все региональные отделения будут закрыты, сотрудники – уволены, членство сторонников в организации аннулировано. Координатор петербургского отделения "Открытки" Андрей Пивоваров рассказал корреспонденту Север.Реалии, как они будут жить дальше.
"Открытая Россия" была учреждена в 2016 году политэмигрантом и бывшим заключенным Михаилом Ходорковским. Уже в 2017-м в России был принят закон о "нежелательных организациях", который серьезно ограничил работу зарубежных движений и НКО, и первым делом в список попала британская Open Russia Ходорковского. Российская организация не могла оказаться в таком списке по определению, но это не помешало судам вынести уголовные приговоры за сотрудничество с нежелательными организациями Анастасии Шевченко (Ростов-на-Дону), Яне Антоновой (Краснодар) и Максиму Верникову (Екатеринбург). В федеральном розыске находится Антон Михальчук (Тюмень), недавно стало известно, что возбуждено дело против бывшего координатора чувашского отделения Юрия Сидорова. Недавно полиция в Москве разогнала форум муниципальных депутатов под предлогом участия в его организации членов "Открытки".
Поводом к самоликвидации структуры стали поправки в Уголовный кодекс, ужесточающие санкции за сотрудничество с нежелательными организациями. Законопроект уже прошел первое чтение. Согласно поправкам, уголовным преступлением объявляется сам факт руководства такой структурой, то есть буквально всем координаторам "Открытки" грозит реальное лишение свободы. "Не вижу смысла сейчас ложиться под танк", – прокомментировал решение совета о ликвидации Михаил Ходорковский.
– Мы с начала года видим, что идет все больший накат на общество – и на общественные организации, и запрет любой уличной активности, даже просветительская деятельность оказалась под запретом, – комментирует теперь уже бывший координатор петербургского отделения Андрей Пивоваров. – 4 мая внесли законопроект, конкретно направленный против "Открытки". Мы российская организация, наши документы есть в Минюсте, никаких оснований для признания нас нежелательными нет. Но мы видели, как это происходит – суды просто принимают неправомерные решения, людей подвергают административным штрафам, а по новому закону сразу начинаются уголовные статьи. Ожидать, когда этот закон примут, мы не хотим. Подставлять людей под риск тоже не хотим. Цель наша – сохранить сторонников, сохранить наши идеи. Структуру, безусловно, жалко, мы много сил вложили в ее создание, но ради безопасности людей мы ликвидируем ее. Это решение далось болезненно, но в этой ситуации оно, видимо, было неизбежным. Мы выводим людей из-под удара.
– Как вы сохраните людей, не имея никакой структуры?
Слава богу, у нас за личную позицию пока не привлекают
– Да, в дальнейшем структура не будет существовать – мы закрываем офисы, увольняем сотрудников. Важно отметить, что мы не продолжаем свои проекты, потому что в этом случае у людей, которые называют себя правоохранителями, будет возможность обвинить нас в продолжении деятельности нежелательной организации. Но ничто не запрещает лично мне быть сторонником Ходорковского. Ничто не мешает лично мне выступать за сменяемость власти, быть сторонником независимости СМИ, бороться за честные выборы. Это моя личная позиция как гражданина. Слава богу, у нас за личную позицию пока не привлекают. Поэтому в личном качестве я оставляю за собой право добиваться целей, которые я перед собой ставлю. Предполагаю, что многие из тех, кто считает себя сторонником "Открытки", будут заниматься тем же самым. Впереди выборы, и мне кажется важным, чтобы на них присутствовали независимые кандидаты. В дальнейшем мне кажется важным продвигать идею сменяемости власти в нашей стране, возможно, буду заниматься созданием видеоконтента, участвовать в общественных кампаниях, но, повторяю, буду делать это в личном качестве.
– Ликвидация "Открытой России" означает также и массовое увольнение?
– К сожалению, да, я думаю, что речь идет о нескольких десятках человек. Но люди, которые работают в "Открытке", это люди идейные, которые понимают, что происходит. Для них это шаг, безусловно, неприятный, но они останутся нашими сторонниками, единомышленниками.
– Что будет с офисами, с оргтехникой и прочим имуществом?
– Офисы придется закрыть. Куда деть оргтехнику, мы пока не думали, наверное, мы просто распределим ее между организациями, которые занимаются какой-то полезной деятельностью. Либо оставим для кампаний и штабов независимых кандидатов. Оставим все людям близких с нами взглядов.
Число людей, которых можно назвать сторонниками перемен, существенно выросло
– Вы уже подвели итоги работы "Открытки" – что получилось, что нет?
– Мне кажется, это действительно была одна из ведущих оппозиционных сил в стране. За этот период нам удалось создать команду единомышленников, причем эта команда может действовать как вместе, так и порознь. То есть каждый – это самостоятельная личность, которая может развивать собственные проекты. Мне кажется важным, что мы смогли поднять какое-то количество людей, поддержать их и на муниципальных выборах, и в образовательных проектах, и в правозащитных кампаниях – мы много в чем участвовали. Число людей, которых можно назвать сторонниками перемен, может быть, сторонниками Ходорковского, за это время существенно выросло. И ситуация в стране поменялась. Возможно, не только благодаря нашим усилиям, но суммарно людей, стремящихся к переменам, в стране стало большинство. Когда мы начинали, сторонники оппозиционных взглядов были меньшей частью общества, а сейчас подавляющее число россиян хотят, чтобы в стране были перемены, чтобы в стране сменилась власть.
– Почему, на ваш взгляд, "Открытка" не смогла так же укорениться в регионах, как это получилось у штабов Навального?
– Я считаю, что наши лидеры достаточно ярко проявляют себя в регионах. Я бы ответил так, что власть жестче реагировала на нашу активность на первом этапе. Первый закон о деятельности нежелательных организаций был введен против нашей структуры в 2017 году. И у нас начались эти административки, которые привели потом к уголовным статьям. К сожалению, власть достаточно жестко реагировала на нашу активность. Как это оценить? Такие действия властей говорят о том, что в нас чувствовали угрозу. Возможно, какие-то проекты не так хорошо удались, как мы могли бы сделать. Но в целом я оцениваю работу "Открытки" как крайне эффективную.
Все, что есть живого, все, что неподконтрольно, – все будут трясти
– Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента, сказал, что ликвидация "Открытки" не означает зачистку политического поля: "Политическое поле живет, развивается, кипит". Какая жизнь остается в этом поле после ликвидации "Открытки" и штабов?
– Я думаю, что наступает время не структур, а людей. Мы, штабы Навального, сегодня пришли к либертарианцам: все, что есть живого на этой поляне, все, что неподконтрольно, – все будут трясти. Я думаю, что дальше придут за правозащитниками, за независимыми медиа. Но ключевое, что они не могут сделать, – это поменять настроение людей. Они могут их пугать, но самоорганизация через социальные сети, через электронные площадки – вот это то, с чем им трудно будет бороться. Легко закрыть что-то, что имеет регистрацию, офис и понятную структуру. Когда нет структуры, когда обычный человек, который нигде не состоит, выступает против – вот это будет доставлять им головную боль. Принцип самоорганизации, мне кажется, будет доминирующим.
– Самоорганизация – это хорошо, но за кого голосовать?
– Голосовать, мне кажется, надо за тех, кто в оставшемся списке кандидатов будет представлять из себя хотя бы минимально не отвратительных людей. Хотя бы выделить там тех, кто выступает за сменяемость власти. Например, человек может быть вам не близок по своим взглядом – это эсер, коммунист, даже элдэпээровец, но если этот человек не хочет, чтобы Путин оставался у власти, с ним нужно работать, нужно, чтобы такие люди были в парламенте.
– Разве могут попасть в список кандидатов в Госдуму люди, которые не хотят, чтобы Путин оставался у власти?
– Я думаю, что политическая позиция Сергея Фургала вам вряд ли была симпатична до того момента, как вы о нем узнали. Но даже выступающий за сменяемость власти человек из ЛДПР и то более понятен и приятен нам, чем те люди, которые просто считают, что Владимир Путин должен править вечно. То есть вопрос только в одном: вы поддерживаете, чтобы в 2024 году Путин остался у власти? Если человек говорит "нет" и будет выступать против, мне кажется, этот человек нам нужен в парламенте.
Здесь от партии "Яблоко" многое зависит. Если она готова поддержать людей из бывшей "Открытки", из бывшего ФБК – это может усилить партию
– Вы лично планируете принять участие в выборах?
– Я такое решение не принял, я нахожусь в переговорах с партией "Яблоко" и надеюсь, что партия меня выдвинет. В таком случае я приму участие в выборах в Госдуму. Но в индивидуальном качестве – наверное, нет. Здесь от партии "Яблоко" многое зависит. Если, как декларируется, она готова выдвинуть в своих округах людей не из партии, поддержать людей из бывшей "Открытки", из бывшего ФБК – это может усилить партию, если она решит занять независимую позицию. Если партия будет отказывать в сотрудничестве, не захочет быть платформой для демократического объединения – ну что ж, тогда на выборах в Госдуму действительно не будет людей, которые достойны поддержки.
– На прошлых подобных переговорах "Яблоко" ставило условием попадания в список кандидатов в Госдуму будущую поддержку Григория Явлинского как кандидата в президенты. Из-за этого, насколько я знаю, не удалось договориться о кооперации со штабами Навального. А как сейчас?
– Пока никаких таких требований озвучено не было. Соответственно, был разговор о том, что есть принципы и есть манифест, на мой взгляд, манифест достаточно нормальный, и в таком формате я не вижу никаких трудностей для сотрудничества. Думаю, что "Яблоко" будет тянуть до начала июля, но, повторюсь, решение здесь за "Яблоком" – быть ли ему самостоятельной политической силой или, скажем так, встраиваться в систему.
Я – патриот своей страны, я хотел бы находиться внутри России
– Свою политическую партию создавать не планируете?
– Мне кажется, в текущих реалиях создать серьезную политическую партию невозможно. Пройти регистрацию в Минюсте не могут не то что партии, а даже общественные организации. А создавать номинальную, мне кажется, нет смысла.
– Вариант эмиграции рассматриваете?
– Нет. Я – патриот своей страны, я хотел бы находиться внутри России.
