Депутат карельского "Яблока" Эмилия Слабунова опубликовала пост об условиях в городской больнице Сегежи: на фотографиях две пациентки лежат на одной кровати, а некоторые палаты похожи больше на тюрьму, чем на больницу. После публикации Слабунову обвинили во лжи, а к тем, кто жаловался, пришли из местного ФСБ. Корреспондент Север.Реалии разбирался, кто тут на самом деле врет.
Сегежская больница обслуживает около 35 тысяч человек, это население всего Сегежского района Карелии. О проблемах в местной ЦРБ начали говорить в начале 2021 года: тогда жительница Сегежи Инна Гордевич разместила в социальный сети пост с просьбой помочь перевести ее мужа Андрея Королева, болеющего пневмонией, из районной больницы в Петрозаводск. По ее мнению, в Сегежской ЦРБ мужа плохо лечили и все процедуры делали с опозданием: поздно сделали анализы на коронавирус, поздно госпитализировали. Крик о помощи услышали, Андрея вывезли в Петрозаводск, но через три дня он умер.
После этого случая Минздрав Карелии назначил в районной больнице проверку – и по качеству оказания медпомощи в целом, и по трагедии с Королевым в частности. После первой проверки больнице выдали предписание "по устранению выявленных недостатков и нарушений". Вторая, по гибели Королева, должна была закончиться в середине февраля, но результатов пока нет. Зато Сегежскую ЦРБ накрыл новый скандал.
"…Еда отвратительная. Мест нет, последний день до выписки с женщиной я лежала на одной кровати. Многие лежат без постельного белья, не дают полотенец. Едим в палате, стола нет, прямо на кровати. Уборка была один раз кое-как, середину протёрла и ушла. Везде грязно", – написала депутат Эмилия Слабунова на своей странице в соцсетях 12 февраля. Эту жалобу вместе с фотографиями из Сегежской ЦРБ ей прислали вместе с десятками подобных обращений.
Самым обсуждаемым стал снимок, где две женщины лежат на одной кровати: одну пациентку "подселили" к другой в последний день выписки. Фотографию многие назвали постановочной, однако уроженка Сегежи Наталья Тойвонен, переславшая снимки депутату, утверждает, что ситуация реальная.
Завалили жалобами
Наталья Тойвонен живет в Санкт-Петербурге, но родом из карельской Сегежи, где живут все ее родственники. С местным здравоохранением у нее давние счеты: почти 20 лет назад в больнице не спасли ее дедушку, а недавно умерла бабушка.
Провели операцию, и от наркоза бабушка так и не отошла. Умерла
– Дедушка умер 18 лет назад от инсульта. Не знаю – не успели помочь или не захотели. Потом возникла проблема с бабушкой: в мае 2017 года у нее заболел зуб. Она была инвалид, не могла ходить, и ей вызвали зубного прямо на дом. И этот зубной вырвал ей все зубы до единого. Сразу 16 зубов. Во рту у нее была сплошная рана, которая заживала два месяца. Есть она не могла и заработала анорексию. А в 2018 году у нее началась гангрена на ноге. Провели операцию, от наркоза бабушка так и не отошла, умерла, – рассказывает Наталья.
В феврале 2021 года в социальных сетях Наталья прочитала множество комментариев с жалобами на местную больницу. Чтобы помочь земляками, она решила собрать все обращения и направить их в Минздрав России. Жалобы посыпались мгновенно.
– Я была потрясена криком людей! Кинула в группу клич, чтобы люди скидывали свои истории мне в личные сообщения или под постом. Предложила им написать жалобы в Минздрав РФ и в приемную Президента. И люди в тот же день стали заваливать письмами, – говорит Наталья.
Мест нет, последний день до выписки с женщиной я лежала на одной кровати. Многие лежат без постельного белья, не дают полотенец
Ей прислали и ту самую нашумевшую серию снимков вместе с комментариями: "У нас ужасные условия. Врач за 5 минут всех обошла, указания кому дала, кому нет. Медсестры хорошие, буфетчица наглая, орет, как будто мы ей что-то плохое сделали. Еда отвратительная. Мест нет, последний день до выписки с женщиной я лежала на одной кровати. Многие лежат без постельного белья, не дают полотенец. Едим в палате, стола нет, прямо на кровати. Везде грязно. Женщинам нет условий помыться. Туалет общий, без щеколды, в любой момент кто-нибудь может зайти", – писала Наталье жительница Сегежи по имени Анна (имя изменено).
По словам Анны, ночевка на одной кровати чистая правда. Разве что койку пришлось делить не все время пребывания в больнице, а в последний день перед выпиской. Анна не ожидала, что фотография наделает столько шума. На снимке пациентки прикрывают лица, чтобы их не узнали, но остаться анонимными им не удалось.
По информации Натальи Тойвонен, к обеим соседками по койке после разгоревшегося скандала пришли сотрудники ФСБ. Анна была шокирована тем, что сотрудники знали про нее все – о жизни, учебе, предыдущих местах работы. Анна полагает, что женщину, которая лежала с ней на одной кровати, тоже нашли и что ей может грозить увольнение с работы. Корреспондент Север.Реалии попытался связаться с обеими женщинами, но они не ответили на его вопросы.
"Это не поддается обсуждению"
Жительница Сегежи Наталья Фраер рассказала, как в местной ЦРБ чуть не "залечили" ее мужа, а еще обвинила медиков в лукавстве и подделке подписи.
Неоднократно пыталась вызвать врача, врач не приходил, а потом заявил, будто мы не открывали дверь
– 27 ноября муж почувствовал себя плохо – кашель, температура. На вызов вместо терапевта пришла педиатр. Предварительный диагноз – коронавирус, но мазки не взяли, потому что их якобы делают только медикам и работникам образования. Через два дня у мужа поднялась температура до 39 с лишним, появилась кровь в мокроте. Вызвала врача. Но днем нам позвонили из поликлиники, чтобы... закрыть больничный лист! 7 декабря опять вызвала врача на дом. Нам наконец назначили компьютерную томограмму. Диагноз – двухсторонняя пневмония, многочисленные очаги матового стекла, возможен коронавирус. Неоднократно пыталась вызвать врача, врач не приходил, а потом заявил, будто мы не открывали дверь. Пришли только после угроз пожаловаться в Минздрав, терапевт принесла таблетку парацетамола и антибиотики. Одышку и слабость проигнорировали. Наконец с трудом попали на прием, откуда на скорой повезли в больницу из-за низкого уровня кислорода, но в госпитализации отказали – и госпитализировали только после жалобы. В итоге муж под кислородом лежал с 18 декабря до 14 января. А когда его медицинская карта попала нам в руки, мы обнаружили отказ от госпитализации, подписанный 10 декабря якобы моим мужем, – рассказывает Наталья.
Еще один сегежанин Алексей Чекрыгин обвинил врачей в том, что они довели до могилы его супругу. Правда, он делает оговорку: не все местные врачи одинаково бесполезны. "Хирургам я благодарен, а что касаемо кардиологии и терапии – это не поддается обсуждению", – говорит Чекрыгин.
Свой опыт обслуживания в сегежской больнице описала Наталья Пастушенко. В прошлом году она попала туда со сложным переломом ноги.
– С госпитализацией тянули. Сперва отправили домой. Я врача спрашиваю: почему? Вы же знали, что у меня сложный перелом. "Да что ты тут у нас, звезда, что ли?" – такой был ответ. Один врач по-русски говорить вообще не умеет, но хамит по-настоящему. Я в него однажды костылем запустила, больше не заходил. Еда никакая. Я все время удивлялась! Тухлая капуста, от нее несло на всю больницу. Они ее даже на завтрак иногда умудрялись принести, – рассказывает Пастушенко.
Впрочем, есть у больницы и защитники. В социальных сетях есть положительные отзывы о ЦРБ и персонале. "Сама лежала два раза в хирургии, навещала больного в терапии, везде был порядок, чистота. А это просто подстава, двое лежат и смеются, а постель-то чистая", – пишет сегежанка Ольга Спирова. "Лежала в октябре и в декабре, в хирургии. Ничего подобного как на фото не было. А персоналу не позавидуешь, как загнанные лошади, но трудятся хорошо", – подтверждает Галина Козырева.
"Прикрыли лица руками"
На новый скандал в Сегежской ЦРБ Министерство здравоохранения Карелии отреагировало очередной проверкой, результаты которой не обнародованы. На официальные запросы Север.Реалии ответа не получил. Источник, близкий к ведомству, говорит, что в больнице выявлены отдельные нарушения, но факты про постельное белье и одну койку на двоих, о которых писала сегежанка Анна, якобы не подтвердились.
В то же время в Сегежской больнице организовали показательную экскурсию для наблюдателей из Общественной палаты Карелии. Зампредседателя палаты Анатолий Цыганков опубликовал отчет об экскурсии, назвав свой текст "Сегежа против депутата парламента Карелии Э. Слабуновой". Распространенную депутатом информацию он называл недостоверной, а также отметил, что снимки из поста Слабуновой были сделаны в отделении, где лечатся люди с алкогольной зависимостью и психическими заболеваниями.
"Надо полагать, что лечебная изоляция идёт им на пользу и потому они, позируя в кровати (изображая тесноту), всё-таки прикрыли свои лица руками", – заключил Цыганков. Саму историю он также назвал предвыборным пиаром Слабуновой.
По мнению источника Север.Реалии, в министерстве здравоохранения Карелии уверены, скандал был создан искусственно, а снимки сделаны "по заказу". Там считают, что главному врачу Сегежской ЦРБ Валентине Генераловой надо ставить памятник за то, как она организовала работу в период пандемии, располагая всего тремя врачами-терапевтами на весь район.
– Такого порядка, как у нее, больше нигде нет, – говорит источник. – Требовать, чтобы в таких условиях врачи оказывали помощь "по стандарту", невозможно.
Депутат Законодательного собрания Эмилия Слабунова, которая также является зампредседателя Комитета по здравоохранению и социальной политике ЗС, полагает, что карельское здравоохранение находится в глубоком упадке, и это не случайность.
Здравоохранение Карелии не исключение, а отражение общей государственной политики в этой сфере. Для здоровья граждан нужна здоровая политическая система
– Причин много: убийственная "оптимизация", разрушившая систему, кадровый кризис как её следствие, явная недостаточность финансовых нормативов, на основе которых формируется территориальная программа госгарантий бесплатной медицинской помощи. Не может не сказаться социально-экономическая деградация районов, из-за которой специалисты не хотят ехать туда и оставаться там работать. Кадровая политика выстроена таким образом, что при подборе управленцев их лояльность власти важнее профессионализма. В бюджете республики недостаточно средств на строительство ФАПов, поликлиник и больниц, нужно выпрашивать деньги из федерального бюджета на эти цели. Но приоритеты у путинского государства в расходовании денег налогоплательщиков иные – Донбасс и Сирия важнее детей Сегежи, которым несколько лет не могут отремонтировать поликлинику, важнее, чем строительство современного онкологического центра, в котором нуждается Карелия. У нас за 20 путинских лет не построено ни одной детской поликлиники, да и со взрослыми беда, причем даже в столице – Петрозаводске. Здравоохранение Карелии не исключение, а отражение общей государственной политики в этой сфере. Для здоровья граждан нужна здоровая политическая система, – считает Эмилия Слабунова.
Проблемы с медициной в Карелии копятся давно. Годами говорят и о дефиците кадров, нехватке техники, происходят скандалы с руководством. Год назад в поселке Шалговаара Медвежьегорского района умер мужчина, к которому не смогли вызвать скорую помощь. А состоянием больницы скорой медицинской помощи в Петрозаводске ужаснулся даже премьер-министр России Михаил Мишустин.
