В Калининграде жена заключенного заявила о воровстве продуктов в колонии. И предоставила видео, где сотрудники ИК-13 вырезают куски из передач от родственников. Корреспондент сайта "Север. Реалии" побывал в Славяновке, чтобы понять, действительно ли здесь живут за счет осужденных. Оказалось, что все гораздо хуже.
Ольга Божинская несколько лет борется за права своего мужа, Сергея Кручинина – заключенного колонии №13, в поселке Славяновка Багратионовского района.
Недавно Божинская заявила о воровстве еды в колонии. И передала в СМИ видеоролик, где сотрудники комнаты по приему передач буквально вырезают куски из продуктов, переданных родственниками. Кто снял видео – загадка. Ольге ролик пришел через соцсети.
– Мои координаты есть везде, и этот видеоролик пришел мне через WhatsApp. Я открыла, посмотрела и сразу поняла. Там знакомые мне сотрудники колонии. Это передача осужденного, которую они якобы досмотрели, приняли. Но там видно, как отрезается кусок от сыра, а потом берут окорочок – и возвращают его обратно, якобы какой-то осужденный будет поднимать кипиш. Они выбирают людей, которые не могут пожаловаться, – говорит Божинская. – И звучит фраза, что это наработано годами, что она это делает не в первый раз, постоянно. А почему? Потому что это безнаказанно.
Сотрудники хвастаются: мы не тратимся на продукты, мы из передачек берем
Получив видео, Божинская сразу направила его в приемную президента РФ, а сама обратилась в областную прокуратуру.
– Но как мне сказал прокурор Валентин Наумкин, это не уголовно наказуемо, там всего 200 граммов отрезали этого сыра. Но у меня в голове не укладывается, как рука поднимается. Нельзя закрывать глаза на этот беспредел, – рассказывает Божинская. – Они все (сотрудники ИК-13) живут в поселках, и я неоднократно слышала и от продавцов в местном магазине, и от жен других заключенных, что сотрудники хвастаются: мол, мы не тратимся на продукты, мы из передачек берем, у нас чистая зарплата.
За несколько лет Божинская писала десятки жалоб в администрацию колонии – на антисанитарию, условия содержания. Но именно после появления ролика в сети ее муж буквально за неделю из положительного заключенного превратился в "злостного нарушителя". Ему вменили режим СУС (строгие условия содержания) и посадили в штрафной изолятор.
– Его начали буквально "гнобить". У него было десять поощрений, а за неделю на него написали более 30 рапортов. Где-то не поздоровался, где-то руки за спину не сделал. Какие-то глупые вещи. Сидел в спальном месте в неположенное время, хотя кроме кровати не было ни стула, ни стола, вообще ничего, – говорит Божинская.
"Злостного нарушителя" Кручинина посадили в штрафной изолятор (ШИЗО). Сначала на сутки, потом добавили пять, потом еще пятнадцать. Далее пребывание в ШИЗО только продлевалось. Летом мужчина объявил 20-дневную голодовку против условий содержания и постоянного пребывания в ШИЗО. Но только недавно его вернули в общую камеру.
Гонения на мужа Божинская связывает с написанными ею жалобами и публикацией того самого ролика.
На запрос Радио Свобода в пресс-службе регионального управления УФСИН сообщили, что ведомство провело проверку по фактам кражи продуктов и вся информация была передана в следственные органы. И, по словам Ольги Божинской, проверка свои результаты дала.
– Была уволена одна сотрудница, якобы на пенсию. Вторая сотрудница ушла сама, а третья, насколько я знаю, ушла догуливать декрет, – говорит Ольга.
Забор с "колючкой"
Действительно ли жители поселка Славяновка, работающие в колонии, живут за счет заключенных? Чтобы выяснить это, корреспондент Север.Реалии отправился на юг области. От Калининграда до Славяновки меньше часа на автобусе. Но автобус нужно еще поймать – общественный транспорт заезжает сюда четыре раза в сутки.
В советские годы в Славяновке был совхоз, и поселок мало чем отличался от других подобных. Главной достопримечательностью была усадьба графов Калькштайн – немецкое здание постройки начала прошлого века, "барский дом", как называют его местные. Вокруг – немецкие и советские дома.
Колония в поселке появилась в 1994 году и постепенно перестроила его жизнь. Сегодня в поселке нет и четырехсот жителей, а еще десять лет назад было 1200.
Люди стремятся уехать из депрессивного места. Дома ветшают, коммунальная сфера в упадке, работы нет, говорят местные.
Первое, что видишь, въезжая в поселок – забор с "колючкой", протянувшийся по главной улице. Это и есть ИК-13. По идее – градообразующее предприятие, но по факту местные предпочитают ездить работать в Калининград за 40 км и районный центр Багратионовск в 11 км. Зарплаты на зоне небольшие – в районе 15 тысяч. А обстановка специфическая. В основном работают молодые мужчины на вышках в охране.
После ролика всех выгнали. Не уволили только девчонку, которая была в отпуске
Очереди из желающих работать в колонии не стоит, говорит пенсионерка Наталья. Когда-то она сама служила на зоне в охране. Про кражи продуктов из передач для заключенных, говорит, что не слышала:
– Нас это особо не касается. Но, думаю, что это невозможно. Ведь все продукты принимаются под опись. И я до сих пор общаюсь с женщинами, которые раньше работали в комнате приема передач. Они сейчас на пенсии. И мы же все видели, как они уходят-приходят на работу. Никто из них ничего не выносил, честнейшие люди!
Про скандальный видеоролик знает молодая мама Ксения Андрюшина – она сама раньше работала в колонии в бухгалтерии и в курсе местных событий.
– Да, была такая история с кражей продуктов, – рассказала Ксения. – Ролик девчонка, говорят, сняла, которая там работала. Не знаю, зачем. После ролика всех выгнали. Ее, кстати, тоже. Не уволили только девчонку, которая была в отпуске. Я не знаю, воровали ли действительно или нет. Возможно, уволили, потому что это проще, чем разбираться. Поели женщины сыра…
С зэками под боком
Продавец единственного поселкового магазина не знает про какие-либо кражи из передач – по крайней мере, об этом ничего не говорили родственники заключенных, приезжающие на свидания.
Пока мы беседуем, в магазин заходит мужчина, вежливо здоровается, что-то покупает, уходит. Это заключенный, находящийся на поселении.
В ИК-13 есть участки строгого и общего режимов, а также – участок колонии-поселения, до 25 человек.
Дом для поселенцев стоит напротив колонии. Обычная серая двухэтажка, точь в точь как соседняя – для обычных жителей поселка. Разница лишь в том, что обитатели первой питаются за счет государства, а жители второй – должны как-то сами.
Дом поселенцев ничем не огорожен. В одном подъезде живут сотрудники администрации, а с другой стороны дома – отбывающие наказание. У подъезда заключенных сидят несколько мужчин и женщин, бегают бродячие собаки. Можно подойти. Правда, тут же появляется охрана, запрещает фотографировать и просит удалиться.
Зэки у нас – тише воды ниже травы
Заключенные могут свободно гулять по поселку. Ходят в основном с конвоем, но, по словам местных, бывает, что и одни.
– Ну что их бояться? Люди как люди, – говорит продавец магазина.
– Все ходят по одним улицам, зэки у нас – тише воды ниже травы, – соглашается Наталья. – Подростки на площадке играют вместе с ними в футбол, так что, мы привыкли.
Правда, по ее мнению, именно заключенные замусорили пруд с фонтаном у старинной немецкой усадьбы.
– Они же приезжают в "комнату свиданий", садятся на лавочку, едят и все в озеро кидают. Раньше рыбалка была, чистенько, дети купались. А сейчас бутылками из-под лимонада все завалено. Доски, мусор, водоем воняет.
Скелеты старой мебели, на которых, как говорит Наталья, обычно сидят зэки, сейчас пустуют. Заросшая тропинка ведет к братской могиле советских воинов. Мемориал на фоне грязного пруда выглядит вполне ухоженным. А на берегу – мусор, бутылки, и не только из-под лимонада. Наверное, мусорят не только зэки, интересуюсь у Натальи. Она соглашается: местные тоже добавляют.
Далеко не всех славяновцев устраивает тесное соседство с заключенными. Некоторые родители признаются, что боятся отпускать детей на улицу – в ту часть поселка, где стоит дом для поселенцев.
– Мой муж говорит, что нас охраняет куча полиции, но кто знает. Если после убийства их отпустили, а они ходят? У меня старшая дочь выросла, никогда по улицам одна не гуляла, и младшую тоже не отпущу, – говорит Ксения. С маленькой дочкой она гуляет во дворе своего дома.
– Правильно, кто будет отпускать детей? Мои тоже или во дворе, или с женой ходят. А кто за зэками смотрит – они, вон, ходят по деревне. Мы же не знаем, что у них в голове. Они сейчас этой наркоты приняли, в голове туман. Тут и те, кто сидел за убийство, ведь тоже на поселении. У них вроде внутри зоны все нормально, он вышел на поселение – а теперь гуляет по улицам, – заявляет местный фермер Андрей.
Эти поселенцы тут не нужны совершенно. Они ходят, бродят тут как хотят
По его словам, однажды заключенный угнал у местного машину. Бывало, что они устраивали и побеги.
– Из Калининградской области они-то никуда не денутся. Но, случись что, за несколько дней, пока их будут ловить, наломают дров, – говорит фермер.
– Была попытка изнасилования, давно это было, – рассказывает страшные истории местный житель Александр Рогожин. – Зэка опять закрыли, дело замяли. Эти поселенцы тут не нужны совершенно. Они ходят, бродят тут как хотят. У меня огород был, они все выкапывают. Они выкапывают, а кто еще? Достали уже!
"Спустились бы на землю"
Но именно заключенные сделали Славяновку такой, какая она есть. Например, они построили несколько жилых домов для сотрудников администрации колонии. В одном из таких жила Наталья.
– Начальник ЖБИ сидел тогда в колонии. И он руководил стройкой. И они построили три дома и общежитие для зэков, – говорит пенсионерка. – Правда, дома по качеству не очень, крыша течет, балконы отошли.
Я участник Афганской войны – и мерзну
Построенные зэками дома неразрывно связаны с колонией – они отапливаются от тамошней угольной котельной.
Александр Рогожин мерзнет сейчас как раз в таком.
– Я участник Афганской войны – и мерзну. Сказали, сегодня будут прокачку делать, воду пускать, а угля на котельную не завезли. Дома очень холодно, – говорит Рогожин.
– В "барском доме" тоже холодрыга, люди говорят, даже с кровати страшно вставать. Они платят бешеные деньги, больше 5 тысяч – у них большие квартиры, очень высокие потолки, – рассказывает Ксения Андрюшина.
Сегодня большинство жителей Славяновки топит дома углем и дровами.
– Дровами топимся в XXI веке. В Прутки завели газ, по ту сторону леса, а нам нет. Нас даже не включили в план. Мы как отшельники. Сказали, что это невыгодно, – говорит пенсионерка Берута Исаева.
Я наше правительство не понимаю, спустились бы на землю
Она не боится жить рядом с зэками, и про преступления, совершенные ими в поселке, не слышала. По ее словам, главное преступление по отношению к жителям совершают власти, которые давно забыли про Славяновку.
– Я в Белоруссию езжу, везде газ подведен. Но чтобы так люди жили, как мы!.. Мы сидим на газе, такая богатая страна – я наше правительство не понимаю, спустились бы на землю. А то кинут к пенсии по 400-600 рублей, как собачке, на, рот заткни, не гавкай. Хочется, чтобы повернулись к нам лицом уже, – соглашается местная жительница Надежда.
Система водоснабжения в поселке прогнила, нет нормального напора воды. Нет и интернета – оптоволокно довели только до зоны, а на поселок, сказали, невыгодно тянуть, мало людей. Сейчас местные жители собираются писать письмо губернатору. В живую областных чиновников здесь не видели никогда.
– Когда выборы начинаются, тогда обойдут всё, и немощных, 500 рублей сунут, скажут: проголосуй за меня. А потом забывают даже где мы находимся, – говорит Берута.
Кажется, местные жители и сами чувствуют себя заключенными, и точно так же мечтают об освобождении: "Живем как зэки, хотя ничего плохого не сделали и не осуждены".
